В следующее мгновение в кабинет вбежал лейтенант.

– Там! Идут! – едва успел выкрикнуть он и, глянув назад, вытянулся в струнку.

В раскрытую дверь стремительно вошел генерал-майор милиции, за которым едва поспевали два подполковника, следом вошли двое в штатском – Курдыгов с Забелиным.

– Максик! – Забелин бросился к обвисшему на стуле другу.

Генерал меж тем остановился перед вытянувшимся капитаном. Нарочито медленно протянул руку и с силой рванул на себя погон.

– Твой?

– Мой, – один из подполковников подскочил сбоку. – Мой, к сожалению!

– Полдня тебе даю. Чтоб восстановить законность, – едва сдерживаясь, чтоб не ударить стоящего перед ним офицера, приказал генерал. – Всех… восстановить. Или я тебя самого восстановлю по самое некуда.

И, развернувшись, в сопровождении второго подполковника зашагал к выходу. Возле Курдыгова притормозил:

– В расчете.

– В зачете, – мягко подправил тот.

Генерал зябко подернул плечами и, не задерживаясь более, переступил через порог.

– Полдня много, товарищ генерал! Я их, тварей, за час! – крикнул вслед выходящим оставшийся подполковник.

В голосе его было такое, от чего лицо капитана, до того лишь удивленно-растерянное перед генеральским гневом, покрылось крупным, хлынувшим изо всех пор потом.

– Так ты, стало быть, на частные заказы сел? – вкрадчиво, поглаживая рукой лежащую на столе дубинку, поинтересовался подполковник. – Без согласования с начальством мундир позоришь? Да я тебе, паскуда, сейчас демократизатор этот в жопу засуну!

– О Боже, – простонал Максим. – Алеха, уведи ты меня из этого бардака.

– Дурашка же ты! – бормотал Забелин, с помощью Курдыгова выводя обессилившего Максима, из ушей у которого сочилась кровь. – Ну что за осел выискался! Подписал бы все, к чертовой матери. Знаешь же, что ни черта твоя подпись не стоит. Так нет, весь мир переупрямить хочешь.

Краем глаза он заметил, как всколыхнулся при последних словах крепко и, как выяснилось, напрасно подставившийся капитан, которому теперь, похоже, не суждено было стать майором.

Придерживая все еще похрипывающего от боли Максима, Забелин не без труда отомкнул дверь своей квартиры.

– Потерпи еще! Я с дороги бригаду врачей вызвал. – Сидоренко оказался одним из немногих, кому удалось помочь снять вклад. – Посмотрят уши твои, да и почки тоже. Как они?