Ключи она заметила сразу – они висели на гвозде, вбитом в вешалку. Судя по тому, что на кольце их было довольно много, она поняла, что это и есть те самые ключи от пермитинской квартиры, поскольку хозяйских, драницынских, могло быть от силы два.

– Извините меня, – она повернулась к провожающей ее Ирине и посмотрела на нее виноватым взглядом, – но это моя работа… У вас не найдется немного кипяченой воды?

Драницына молча развернулась и пошла на кухню. Когда она вернулась, ключи от квартиры Михаила Яковлевича Пермитина уже перекочевали в сумочку Юли.

* * *

Крымов проторчал перед домом Корнилова почти час: в прокуратуре ему сказали, что тот поехал домой. Но, оказывается, НЕ ДОМОЙ.

Он уже собирался сесть в машину и вернуться в агентство, как из-за угла вывернула черная «Волга», из которой вышел Виктор Львович и стремительным шагом направился к своему подъезду. Машина умчалась.

Крымов окликнул его. Корнилов обрадовался, подошел. Они поздоровались, пожали друг другу руки.

– Я за тобой, Виктор Львович. Разговор есть.

– Так пойдем ко мне, там и поговорим.

– Ну уж нет. У тебя небось пустой холодильник и тараканы бегают, а я приглашаю тебя к себе домой, на ужин. Надя ждет меня в агентстве, я не могу ее одну оставлять ни на минуту, поэтому соглашайся, и поедем…

– Нет, Крымов, я не могу поехать к тебе, потому что у меня через час встреча.

– Позвони и перенеси. Дело серьезное и не терпит отлагательств. Кроме того, – Крымов отогнул борт пиджака и показал пачку долларов, тех самых, которые он вытряс из Белотеловой, – надо отрабатывать.

С этими словами он протянул Корнилову свой сотовый телефон, терпеливо дождался, пока тот, отвернувшись, переговорит с кем-то, судя по всему, с женщиной, и только после этого они сели в машину, заехали в агентство, забрали Надю и потом вместе отправились к Крымову в загородный дом.

Дождь кончился, и в лесу, куда они свернули, чтобы сократить путь, Крымов остановил машину, приказал всем открыть окна и подышать свежим воздухом:

– Наслаждайтесь, – говорил он притихшим на заднем сиденье Наде и Корнилову, – где еще подышите таким воздухом? Сосны, голубое небо, солнце… Ребята, по-моему, жизнь проходит, если не пролетает, мимо нас.

Капли полуденного дождя, пронизанные солнечными лучами, сверкали на ветвях сосен, и казалось, что именно они источают горьковато-хвойный, терпкий аромат, а порозовевшие стволы сосен так и хотелось потрогать руками. Даже Надя, забывшись, глядела на блистающий радужными вспышками лес и дышала полной грудью, держа в подсознании лишь предстоящие ей кухонные дела. Она понимала, что Крымов намеревается выпотрошить из Корнилова все, что только можно, в отношении Чайкина, Тришкина и Бурмистрова. «Кто знает, – подумала она, – может, именно сегодня Чайкин получит команду „отбой“ и отправится в морг, чтобы вернуться к ставшей для него привычной работе судмедэксперта? Тем более что он нужен им сейчас как никогда: ведь найдены обгоревшие тела четы Михайловых…»