Азамат не без удовольствия ответил, что все уже выяснено, и выдал свою резервную информацию.

– Это не все, – жестко произнес Геннадий Ильич, – узнай, что она делала в последние две недели. Поставь «наружников» к дому. Выясни дату рождения ребенка и достань его фотографии.

И тут на голову Азамата обрушился целый шквал сюрпризов, последним из которых был сам Подосинский, вернувшийся с Кипра раньше времени.

– Почему пустили Харитонова в квартиру? – спросил он с порога.

– Мы подключились позже. Попытались убрать его, заложили взрывчатку в машину. Но он каким-то образом обнаружил и вызвал своих людей. Там еще до них вертелся МОССАД. В общем, полный финиш. Не хватало только ЦРУ и Интерпола для коллекции.

– Тем более надо действовать очень быстро, – сказал Подосинский. – Они мне нужны живые. Все трое. Майнхофф, женщина и ребенок. И чтобы никакого шума.

Был засечен телефонный звонок Майнхоффа, по специальной экспресс-технологии опознан голос, было также зафиксировано, что звонил он из таксофона в нескольких кварталах от дома. Но перехватить по звонку не успели.

Планировалось сначала тихо убрать Харитонова из квартиры и спокойно ждать Майнхоффа, который рано или поздно обязательно появится. Никто не мог рассчитывать, что это произойдет прямо сегодня, сейчас. Из прослушанного телефонного разговора следовало, что Алиса предупредила Карла о Харитонове, назвав его Валерой. Правда, никто не понял, что она имела в виду, говоря про тараканов, но это уже не важно. Главное, она предупредила: приходить ему сейчас нельзя ни в коем случае. Лучше переждать. А он вот возьми и заявись именно тогда, когда его не ждали.

– Безобразие какое, – подала голос Елена Петровна Терехова, которая сидела тут же, прихлебывая остывший чай, – больной мальчик, с высокой температурой, издерганная женщина и два бандита с пистолетами. Разве можно так работать, Азамат Мирзоевич?

– Вы совершенно правы, Елена Петровна, так работать нельзя, – кивнул Подосинский.

– Между прочим, это вы, Елена Петровна, придумали, чтобы она оставила открытой входную дверь, – проворчал Азамат.

– Будто ваш Майнхофф и так не вошел бы? – хмыкнула Терехова. – Не переношу, когда страдают дети. Терпеть этого не могу.

– Может, попытаться пустить группу захвата? – задумчиво произнес Мирзоев.

Но Подосинский раздраженно махнул рукой. Стали опять слышны какие-то звуки в квартире.

– Отпусти ребенка, Харитонов, – произнес Карл, – я бросил пистолет. Отпусти ребенка.

– У тебя наверняка есть второй, – хрипло ответил Харитонов.

– Нет.

– Раздевайся! – Валерий Павлович не кричал, а шипел, как вода на раскаленной сковородке.