Люся помнила каждое слово мамы Зои, но смысла речей не понимала. Фильм о парочке влюбленных убийц повторялся в ее голове отчетливей и чаще других не потому, что его постоянно крутили. В конце фильма была сцена, которую Люся каждый раз проживала заново.

Во время побоища в придорожном кафе мальчик лет восьми прятался в огромном холодильнике в кухне. Бандиты уже собрались уходить, но хотели проверить, все ли мертвы, пинали тела ногами, посмеиваясь и обмениваясь шутками. Мужчина, повернув носком ботинка голову мертвой темноволосой девушки, говорил: «А она хорошенькая, смотри, какие сиськи!» Его подруга шлепала его по щеке, потом, прицелившись, стреляла мертвой девушке в лицо и говорила:

«Ну, давай, трахни ее!» У тела пожилого, очень толстого мужчины убийца восклицал: «Посмотри, сколько отличного бекона достанется червям!»

А мальчик все сидел в холодильнике. Слезы леденели на его щеках, ему не хватало воздуха, он осторожно приоткрыл дверцу.

Парочка между тем задержалась на пороге, чтобы в очередной раз поцеловаться. Их губы слиплись, как резиновые присоски.

– Тихо, ну пожалуйста, сиди тихо, – умоляла мальчика Люся.

Но он дрожал так сильно, что в холодильнике зазвенели бутылки, одна выпала на кафельный пол и оглушительно разбилась. Бандиты оторвались друг от друга, огляделись, словно проснувшись, кинулись в кухню, распахнули дверцу. Красотка, погрозив мальчику пальцем, ласково улыбнулась и произнесла: «Ай, как нехорошо обманывать старших», и тут же выстрелила ему в голову.

Каждый раз Люся умирала вместе с мальчиком. А когда опять ставили фильм, ждала, что бутылка не выпадет, бандиты покинут кафе и укатят прочь на своей грязной открытой машине, а мальчик вылезет из холодильника и побежит по белой лунной дороге, встретит своих родителей, хозяев кафе, которых на самом деле не убили, а только ранили, и все кончится хорошо.

Было много других фильмов, вероятно, еще более страшных. Неторопливые чудовища с паучьими лапами пожирали людей, отрывали головы, высасывали глаза, элегантные вампиры вонзали клыки в нежные шейки красавиц, полуистлевшие трупы поднимались из могил и медленно шли неровным строем, вытянув руки, оскалив мокрые бледные рты. За стеклянным экраном ползали черви, пауки, извивались змеи, с треском ломались кости, лопалась кожа. Как крупный красный снег, летели клочья человеческой плоти над взорванным школьным автобусом. А по другую сторону, на ковре в уютной гостиной загородного дома, усыновленные питомцы мамы Зои грызли семечки и фисташки, тянули колу из банок. Семь пар глаз смотрели на экран, не отрываясь. К губам прилипала черная шелуха семечек, рты ритмично двигались.