К удивлению девушки, ее похититель ответил. Еще раз мазнув глазами по зеркалу заднего вида, он произнес:

— Я знаком с этой историей. Зачем вы рассказываете ее мне, госпожа Смирнова?

— Просто хочу уяснить для себя — вы понимаете, что делаете? Похищение сотрудника Секции — это федеральное преступление. Даже международное, поскольку служба представлена в каждой развитой стране мира.

— Прекрасно понимаю, — очень серьезно ответил индеец.

— И то, к чему приведет похищение сотрудника Секции, вы тоже понимаете?

Впервые за недолгую беседу похититель улыбнулся. Точнее, обозначил улыбку: растянул губы, собрал морщинки вокруг глаз. Но сами глаза остались неподвижными, ни капли веселья там не мелькнуло.

— Вы не сотрудник Секции, госпожа Смирнова, — сказал он. — Сейчас вы оформлены в Екатеринодарском филиале как консультант, так что формально-юридически не относитесь к списку штатных сотрудников. Что в свою очередь не придает совершению в отношении вас преступления статуса международного или даже федерального. Это всего лишь уголовное преступление.

Этого Кот не ожидала. В смысле, такого обстоятельного, взвешенного и спокойного ответа. Он настолько не вписывался в шаблон, что она слегка подрастеряла уверенность и растерянно произнесла:

— Но это же все равно похищение!

— Конечно, — вежливо отозвался мужчина и вернулся к наблюдению за дорогой.

Девушке пришлось признать, что первый раунд разговора с похитителем она проиграла. Она рассчитывала вывести его из себя, заставить проявить агрессию, которая, как ей хорошо было известно, чаще всего маскирует страх. Но он вел себя спокойно, подчеркнуто вежливо и, кажется, совершенно не опасался того, что выступил против федеральной службы.

Тогда она сменила тактику.

— Зачем вы это делаете? — спросила она. — Зачем вы похищаете и убиваете девушек? Это какая-то попытка справится с детской травмой? Они похожи на кого-то, кто причинил вам боль?

На этот раз мужчина ответил не сразу. Пользуясь тем, что на данном участке дорога шла прямо, он довольно долго смотрел на нее в зеркало заднего вида. Теперь в его глазах появилось живое чувство. Но была это не злость, которую она ожидала, а недоумение.

— Вы приняли меня за кого-то другого, госпожа Смирнова, — произнес он, наконец. — Я не похищаю девушек и тем более не убиваю их. Мне поручили доставить вас к тем, чьей собственностью вы являетесь. Были даны четкие инструкции относительно вашего физического и морального состояния. Так что вы можете быть спокойны, я не собираюсь вас убивать.

Страх, горевший до этого в глубине души девушки тонким лепестком свечи, вдруг превратился в костер, в который плеснули бензина. Злой шепот на границе сознания проявился четче, а блокиратор ощутимо нагрелся.