— Бросить Ростов? Свой дом? — всплеснула руками мать.— И не выдумывай. Здесь родились, здесь и век доживать будем. Так-то...

А отец поддержал Сашу, похвалил за принятое решение ехать на Северный Кавказ.

 — Главное, сынок, жизнь узнаешь. С ней человеку надо встречаться один на один. Она строгая учительница, таких уроков преподаст, что ни в одном институте не встретишь. Поезжай. Это совсем рядом...

Так Саша оказался в Грозном. Молодого специалиста, прошедшего практический курс судебной фотографии, усвоившего криминалистику, назначили экспертом научно-технического отдела. Потекли дни напряженной работы: стремительные выезды на места происшествий, кропотливые поиски едва различимых следов преступников, тщательные анализы — и всюду снимки, снимки, снимки...

Саша работал, не зная усталости. Ему хотелось сделать что-то такое, что оказалось бы решающим в изобличении матерого преступника. Такие мечты лелеял каждый молодой работник милиции. Но они не всегда и не так скоро сбывались. Саша тоже не находил пока ничего «такого» и часами корпел над своими исследованиями.

В дверь постучали.

— Войдите,— солидно ответил Саша, но, увидев входившего следователя Гаевого, растопил свою солидность в радостной улыбке.

Саше нравится круглое, изрытое оспой, лицо Гаевого с широкими черными бровями, добродушные, заплетенные морщинками, глаза. Он всегда сосредоточенный, серьезный. Кажется, что старший лейтенант хмурый, нелюдимый человек. Но это лишь первое впечатление. Стоит только Илье Андреевичу хоть на минуту забыть о служебных делах, как он становится общительным, разговорчивым, неутомимым собеседником. И тогда на его лице непрерывно играет улыбка. Он любит незлобно посмеяться над промахами товарища, но всегда поддержит его в трудную минуту.

Гаевой с объемистой папкой в руках, очень спешит.

— Ты готов, Саша?

— Так точно! — весело отозвался лейтенант.— Задание выполнено досрочно!

— Не потому ли дождь пошел? — пошутил следователь.

— Ну, что вы, Илья Андреевич,— надул губы Саша и недовольно посмотрел в окно, по стеклам которого текли дождевые ручейки.

— Шучу, шучу, Саша. Молодец. Пошли на доклад...

В кабинете Байдалов был не один. У раскрытого окна, задумчиво глядя на потонувший в дождевой мгле го род, стоял высокий русоволосый армейский офицер. На скрип двери не обернулся.

Гаевой с порога спросил:

— Не помешали?

— Заходите, заходите,— быстро сказал Байдалов.— Мы вас ждем.

Теперь повернулся и офицер. Внимательный, как бы ощупывающий, взгляд голубых грустных глаз. Между сдвинутыми к переносице бровями упрямая поперечная складка.