Анастасия Дмитриевна нерешительно взглянула на него:

- Болтун ты, парень.

- Язык мой - враг мой, - покорно согласился Мороз.

- Все уладится, Анастасия Дмитриевна, - повторил на прощание Голиков.

Мороз шел по улице в одиночестве. «Глупо все устроено в мире, - пустился в философские рассуждения Мороз. - Ходим, волнуемся, стараемся доказать что-то друг другу. Одни пьют, другие не пьют. Не всем же пить! Хабарова решила, что я тоже, как ее Степан? Впрочем, я действительно порядочная скотина…»

Он осмотрелся вокруг, словно хотел услышать от кого-нибудь ответ на свои вопросы, поднял воротник пиджака и побрел дальше.

«Куда эти пижоны подались? - снова к прошлому возвратились его невеселые мысли. - Эргаш - сволочь. Может напакостить. Хабаров, конечно, с ними. Сейчас что-нибудь вдалбливают в его пьяную башку. Он злой, когда выпьет. Анастасия Дмитриевна, наверно, плачет. Или сидит у окна и ждет без слез».

- Кш… Кшш!.. Проклятущий! - раздался неожиданно в стороне сердитый женский голос.

Мороз обернулся: из калитки дома кто-то выгонял на улицу ишака.

- Пошел! Пошел, идол!

«Людмила Кузьминична», - узнал Мороз Неверову. Он отошел на противоположную сторону улицы и притаился под деревьями. Еле заметная улыбка тронула его губы: Людмила Кузьминична не раз стыдила его, Мороза, при всех. Правда, это не очень-то тревожило его, однако иногда было как-то не по себе. В конце концов, он уж и не такой пропащий человек, как она старалась показать его.

Мороз неторопливо переступил с ноги на ногу, закурил и, когда Людмила Кузьминична зашла во двор, уверенно направился к ишаку.

- Ты замерз, наверно, дружище, - погладил Жан его морду. - Сейчас я тебя погрею. Знаю, тебя обидела мадам Неверова. Она многих обижает. Хочешь, я тебе расскажу, как она меня обидела? Слушай…

…Как-то, не то прошлой осенью, не то зимой выпил Мороз два раза по сто пятьдесят и мирно шел по улице, читая сатирическую книгу «Куда, куда вы удалились». Книга, откровенно говоря, ему не нравилась, но он никогда не бросал недочитанное. Поэтому терпеливо следил за удивительными похождениями главного героя счетовода Свеклина.

- Тебе что, пес косматый, тротуара мало? - раздался чей-то грубоватый старческий голос в то самое время, когда Свеклин старший порол ремнем Свеклина младшего.

Мороз поднял голову: перед ним стояла разгневанная Людмила Кузьминична.

- Вы, кажется, что-то хотели мне сказать? - деликатно поинтересовался он.

Она, очевидно, не сочла нужным ответить ему - схватила за руку и силой увлекла с проезжей части дороги. Только у тротуара, где уже собрались янгишахарские зеваки, ее словно прорвало - она наговорила ему столько неприятных слов, что он на какое-то время даже потерял дар речи. Унижало еще то, что кругом стояли какие-то пижоны в зеленых брюках и посмеивались в тонкие, как ниточка, усики.