- Что же он натворил? - поинтересовался Ядгаров.

- Я уже сказал: не выполнил важное государственное задание, - оторвался от конспекта Сабиров.

- Какое?

- Я не знаю, можно ли обо всем говорить на открытом собрании?

Абдурахманов повернулся к Ядгарову и что-то быстро зашептал на ухо. Сабиров, словно этого только и ждал, начал читать еще громче, теперь уже не поднимая головы и ни на кого не глядя. Не называя фамилии, он хвалил начальника отдела за слаженность в работе коллектива, за то, что раскрыты все преступления, за умение подойти к каждому человеку и принципиальность в решении спорных вопросов.

Слушая Сабирова, Сергей все больше недоумевал. Ему казалось, что перед выступлением участковый показывал доклад Абдурахманову.

- Послушай, не связано ли увольнение капитана с «делом» Бахтиярова? - наклонился к Сергею Лазиз. Очевидно, ему также не давал покоя «дымовский» вопрос.

- При чем здесь «дело» Бахтиярова? - пожал плечами Сергей.

- После меня он собирал дополнительные факты.

- Что ты говоришь?!

Коснувшись далее «беспрецедентного случая» пьянства Шаикрамова и Абдулина в отделе, Сабиров, наконец, обрушился на Голикова.

- Я не могу выразить словами всего, что пережил, когда узнал о трагической смерти Василия Войтюка, - сказал он, закашляв в кулак. - Это было для меня, тяжелым ударом не только потому, что я любил его, как брата, но еще потому, что он был одним из лучших дружинников города… Я присоединяюсь к докладчику и со всей ответственностью заявляю: в этой драме виноват лишь участковый уполномоченный Голиков! Он, как и Дымов, поставил себя вне коллектива. Для него, видимо, не существует ничего, кроме собственных интересов» Таким людям не место в органах. Сорную траву с поля вон!

Сергей вздрогнул… Он не ожидал такого даже от Сабирова. Не мало горя обрушилось на него за эти дни. Ему до сих пор не дает покоя смерть Василия. Особенно тяжело становится когда встретится кто-нибудь из его родных или близких…

- Слово имеет товарищ Шаикрамов! - объявил Автюхович.

Сергей шепнул:

- Ни пуха, ни пера!

- К черту, - поднялся Лазиз.

Сотрудники насторожились - все знали неугомонный характер оперуполномоченного и ждали его выступления с нескрываемым интересом.

- Хороший вопрос задал Таджитдин Касымович начальнику отдела, - начал Шаикрамов. - Действительно, почему товарищ Абдурахманов ни слова не сказал о недостатках, которые имеются в отделе? Почему он остановился только на «грехах» участкового уполномоченного Голикова да на проступке, который совершил я? Разве другие без черных пятен? Плохо, Султан Абдурахманович, - повернулся Лазиз к подполковнику, - вы сделали, что не рассказали собранию о том, что еще лихорадит отдел.