Гуков хотел возразить, но Голдованов не дал ему говорить.

— Будете возражать и не возвратите железа сейчас же, я вызову работников ОБХСС, они опишут имущество и… Вы знаете Куприевского? Может быть еще и хуже, — угрожающе произнес он, показывая пальцами что-то напоминающее тюремную решетку.

— Отдай, отдай, — со слезами на глазах попросила жена Гукова. — Будь оно проклято железо это.

— Берите, — Гуков беспомощно махнул рукой.

Голдованов вместе с «продавцом» вышли во двор, погрузили на стоявшую машину железо и уехали.

— Если вам не принесут завтра деньги, позвоните мне по телефону 29-67. Это телефон моей приемной, и вызовите Голдованова, — крикнул «начальник снабжения», уже сидя в кабине автомашины. — Бувайте здоровеньки, — добавил ом, захлопывая дверцу.

Конечно, деньги Гукову никто не принес ни завтра, ни послезавтра. Гуков позвонил по телефону, набрав 29-67, и попросил к телефону Голдованова.

— Мы такого не знаем, — услышал он в ответ.

— Гражданочка, вот мы привезли уголь с шахты и его нужно продать, — обратился Голдованов к Эмме Исаевне Петрикевич. — Не подскажете ли покупателя?

Эмма Исаевна посмотрела на Голдованова. Он был все в той же темно-синей шляпе и плаще.

«Этот не подведет», — подумала она.

— Да мне и самой уголек нужен, — Эмма Исаевна подошла поближе к машине, стала на подножку и посмотрела на уголь.

«Хороший антрацит, да и машина полнехонькая», — вновь подумала она.

— В цене сойдемся. Мы же не спекулянты. Давайте шестьсот рублей с доставкой на дом.

— Дорого. За четыреста возьму.

— Так и быть. Ни по-моему, ни по вашему: берите за пятьсот.

Эмма Исаевна отсчитала деньги и вручила Голдованову.

— Идите за шофером.

— А где же он? — поинтересовалась Эмма Исаевна.