— Какого черта? — с раздражением сказал сиплый сонный голос, казалось, смутно уже знакомый ему.

Станислав Андреевич приподнялся на локте и, заикаясь, произнес:

— Я, видите ли… тут… Мои очки… — оправдывался он, шарил по палубе нервной рукой и оглядывался на незнакомца, с крайней неловкостью сознавая всю нелепость и комичность своего дурацкого поведения.

— Может, очки сорвало ветром и забросило с берега на яхту? — сказала фигура, угрожающе надвигаясь на него.

— Нет-нет, я этого не утверждаю. Но, ради бога, не подумайте, что я собирался угнать вашу яхту. При всем моем желании я сделать этого не смогу, — лепетал Станислав Андреевич. — Я человек сугубо сухопутный, я — отдыхающий, я — курортник, — торопливо пояснял он.

— Знаем мы этих курортников, — сказала фигура, надвигаясь на корму и отрезая Станиславу Андреевичу путь для отступления. — Вон лежат очки. — Желтое пятно света фонарика нашарило на палубе тускло блестевшие стекла очков рядом со стойкой реллинга. — Слушай, красавец, пройди в рубку. И, ради бога, без глупостей, не будем поднимать лишнего шума. Разберемся, что ты за птица и для чего заявился. Думал, на яхте ночью никого нет, так можно немножко и пошустрить?

— Поверьте, у меня не было никакого дурного умысла, — воскликнул Станислав Андреевич, водрузив на нос очки и поднявшись на ноги. — Право же, это невинный эпизод. Я вам сейчас все объясню…

— Да ладно травить байки, проходи в рубку, невинный эпизод, — сказал человек, указывая рукой на приоткрытую дверь, за которой брезжил свет. Пригнувшись, Станислав Андреевич проследовал в рубку, и каково же было его удивление, когда при свете горевшего под низким потолком плафона узнал он в хозяине яхты того самого Костю, который днем просил у него закурить.

— Вы — Костя, я вас узнал, — словно чему-то обрадовавшись, сказал Станислав Андреевич с кривой улыбкой на лице и зачем-то стал тщательно застегивать пуговицы на рубахе до самого воротника.

— Ну и что же из этого? — посмотрел на него с недоверием здоровяк, насупив брови. — А ты тот самый типчик, что околачивался днем на берегу. Вынюхивал и присматривался как бы…

— Да ничего я не вынюхивал и не присматривал, — махнул сокрушенно Станислав Андреевич рукой. — Если вам все объяснить, вы, право же, не поверите… Тут целая цепь случайных мелких обстоятельств, которые подтолкнули меня…

— Ладно размазывать манную кашу по столу, — перебил его яхтсмен и запер дверь на замок. — Откуда ты знаешь, как меня зовут?

— Так наколка сама за себя говорит, — указал взглядом Станислав Андреевич на смуглую волосатую руку яхтсмена. И тотчас добавил: — И год рождения ваш — тридцать пятый. Как это ни странно, но мы с вами одногодки. Ей-богу. Если не верите, я вам сейчас докажу, — стал торопливо шарить он по карманам. — Вот черт, забыл на даче паспорт, — в отчаянии хлопнул он себя по колену. — Это рядом, тут наверху. Хотите, я сбегаю принесу?