Девушка в форме заглянула в кабинет.

— Андрей Гаврилович, к полковнику.

— Сейчас. Так вот, Ярчук, подумай крепко. Дар, как говорится, грех зарывать в землю… Однако, пора мне, дай отмечу пропуск… — Сай поставил корявую подпись и, сопя, подтянул ремень. — Если по правде, так я тебя только за этим и вызывал сюда. Надумаешь — дай знать.

Клим пожал жесткую ладонь.

* * *

— Не знаю, как теперь быть с отцом. Сай предупредил его, что если не оставит свои маклерские занятия и картеж — не посмотрят ни на какие прежние заслуги… И Линка — представь, она носит траур. И мне ее страшно жаль почему-то…

Они смотрели, как вдали разбегался бело-синий биплан — крохотный, утлый на фоне столпившихся дородных лайнеров. Портфель Клима с голубой биркой стоял, прислоненный к ограде летного поля. Оставалось еще минут двадцать.

— И как теперь быть мне… — Тоня отвернулась, но Клим привлек ее к себе и заставил поднять глаза. Странное дело — что ему раньше были девичьи слезы? А теперь…

— Мы ведь уже решили, как быть тебе. И незачем тревожиться напрасно. Ведь самое трудное позади.

— А мне все время кажется, что эта история еще не кончилась.

— Конечно же нет, — Ярчук держал Тоню в кольце своих рук; над полем грохотали турбины. — Подумать только, не будь всех этих дел, я бы тебя не встретил. С ума сойти! Пришлось бы дать обет безбрачия…

— Так я и поверила! Нашлась бы другая, похожая.

— Уже была такая. Похожа, как две капли воды. Устоял!

Тоня невесело рассмеялась. Клим вгляделся в толпу у посадочных секторов и заметил знакомый квадратный силуэт.

— Так и есть! Капитан Сай собственной персоной. Интересно, что ему еще от меня надо?

Сай пробирался среди поклажи, отдуваясь и поглядывая вокруг. Клим махнул ему рукой.

— Успел-таки! — капитан протянул Климу руку. — Здравствуй, Тонечка! Провожаем?

— От вас ничего не скроешь, Андрей Гаврилович.

— Я ж детектив-профессионал, не то что некоторые любители…

Посмеялись. И, сразу став серьезным, капитан сказал: