«Ну вот, голуба, теперь-то мы знаем, где вы обитаете». Колокольников пошёл по переулку, чтобы заметить номер дома и подъезд, куда зашел парень. Судя по тому, что на уровне второго этажа дома сохранилась старинная надпись: «Фризе Эмилия Александровна», со времени революции его ни разу не ремонтировали.

Леонид Иванович осторожно открыл массивную чёрную дверь подъезда, надеясь хоть приблизительно определить, на каком этаже остановился лифт. Но лифта в доме не было. Колокольников сделал несколько шагов по пропахнувшему кошками и отсыревшей штукатуркой подъезду. Прислушался. И в это мгновение его ударили сзади по затылку. Удар был такой стремительный и сильный, что Леонид Иванович не успел даже вскрикнуть.

10

Приехав в зеленогорскую милицию, Корнилов прежде всего заглянул к начальнику — Петру Андреевичу Замятину, своему старому знакомому и партнёру по шахматам. По странному капризу судьбы они почти каждый год отдыхали в одно и то же время и в одном санатории — пили водичку в Ессентуках. Там-то и разыгрывались у них многочасовые шахматные баталии, не имевшие, кстати, продолжения по возвращении из отпуска.

Пётр Андреевич был года на четыре моложе Корнилова, но выглядел старше. То ли излишняя полнота давала себя знать, то ли какая-то простецкая манера держаться, едва уловимая опрощённость. Корнилов мысленно называл это отсутствием внутренней собранности и часто с сожалением замечал её следы у многих работников, долгие годы прослуживших в области. И это совсем не зависело, откуда родом человек — выдвиженец из местных или присланный из города. И даже, как много раз убеждался полковник, совсем не свидетельствовало о том, что такие люди хуже работают. Просто у Корнилова было твёрдое убеждение: человек, внутренне собранный, способен быть более чутким к делу.

У Петра Андреевича сидел пожилой майор, докладывал какое-то дело, листая исписанные размашистым почерком страницы большого блокнота. Он даже не обернулся на стук хлопнувшей двери.

Увидев входящего в кабинет Корнилова, Пётр Андреевич радостно улыбнулся, поднял в приветствии руку.

— Потом, потом, Посохин, — остановил он майора. — Через часик зайдёшь, продолжим.

Майор огорчённо посмотрел на начальника, хотел что-то сказать, но Пётр Андреевич нетерпеливо махнул рукой и повторил:

— Через часик. Не видишь, начальство приехало?

Майор обернулся и, увидев Корнилова, вскочил:

— Здравия желаю, товарищ полковник.

Корнилов поздоровался. Лицо майора было ему незнакомо, но тот, наверное, встречал его на совещаниях в управлении.

Майор, засунув свой блокнот в карман, поспешно вышел из кабинета. Пётр Андреевич, улыбаясь, оглядел Корнилова, почти восхищённо покачал головой.