— Ты ужасный человек, Кириллов, — сказал Хусаинов. — Ты все время обо мне думаешь плохо. С бывшими соседями я говорил? Говорил. Уважаемые люди. Знают — не было пожара, никто не горел. Мужик из-под следствия вышел, а она ему хвост показала. К девчонке нанял женщину. Приметная особа — со шрамом на щеке. Люди помнят, уважаемые люди. С полгода ходила, потом он уехал…

— Фамилия? — простонал Степан Николаевич в трубку, услышав про шрам.

— Чья фамилия?

— Ну этой, которая со шрамом. Кормилица или как…

— Фамилию не знаю, — сердито сказал Хусаинов. — Ходила — знаю, фамилию — нет.

— Узнать можешь?

— Нет, ты все-таки ужасный человек, Кириллов, — сказал Хусаинов со вздохом и положил трубку.

— Нифонтов Павел Сергеевич?

Острая, клином бородка. Веки полуопущены, кажется, что он все время щурится. Руки лежат на столе. Пальцы слегка подрагивают.

— Да, Нифонтов я.

Бумагу от Хусаинова Кириллов получил, но она его не обрадовала.

— Уточним кое-что. Вы родились 30 апреля 1917 года?

— Да, здесь, в Нылке.

Золотое детство следователя не интересовало. Хотя у Нифонтова оно вряд ли было золотым. Дед его и отец кустарями-одиночками были, клещи для хомутов гнули. Парнишку в школу долго не посылали, к своему ремеслу хотели приучить. Но у парнишки были свои интересы. Уехал он в Нальск, там и школу ФЗО кончил по слесарной части. К двадцати трем годам отслужил в армии и в Нылку вернулся. А вскоре и война началась.

— Где вы были в конце июля сорок первого?

— В Нальске, в военкомате.

Все правильно. Двадцать седьмого июля Нифонтов отправился на фронт. А детдом эвакуировали где-то между двадцатым и двадцать пятым, точнее установить эту дату не удалось.

Степан Николаевич бросил взгляд на листок бумаги, лежавший перед ним на столе. Это был список тех, кто во время эвакуации детдома в силу разных обстоятельств оставался в Нылке. В списке значились и Нифонтов, и пьяница Чуриков, и кассир Выходцев, и Семен Спицын; Семену, правда, тогда было всего десять лет. А Андрею Силычу Лесневу девятнадцать. Служил Андрей Силыч в том году в армии, а часть, в которой он служил, в Нальске стояла, в пятидесяти километрах от Нылки. Значились в этом списке и другие лица — мужчины и женщины, живые и мертвые. И без вести пропавшие.

— Эвакуацию детского дома помните?