— На складе садоводов.

— Я там буду минут через пятнадцать, хорошо? У меня срочное задание: найти мышонка, который портит нам шланги и клумбы!..

Теперь работник задумался. Сердце лазутчика готово было выскочить. Он едва дышать не перестал: хоть бы его отмазку приняли! Наконец, техник открыл дверь и, прежде чем уйти, распорядился:

— Ладно. Но долго не задерживайся, а то Эхуд рвет и мечет. Прикинь, ему забыли доставить удобрения!

Едва закрылась дверь, Сикариус, глубоко выдохнув, посмотрел на пейджер. Точка на экране активно мигала. «Бр-р-р!» — куда двигать? Влево? Вправо?

Однако, спокойно! Никакой суеты! Дождемся, пока ситуация на экране прояснится. Мерцание стало ослабевать — объект удаляется, хотя пока непонятно, в какую сторону.

— Шеф, ты куда? Ну, определись же! — прошептал он сквозь зубы, не отрывая глаз от пейджера.

Сделал несколько шагов налево — сигнал стал слабее. Тогда быстро пошел в обратную сторону — интенсивность сигнала возросла, что его сразу успокоило. Дальше Сикариус продвигался синхронно с показаниями прибора, но только с внешней стороны здания.

Главное — следить за сигналом. Вот он достиг максимальной силы и стал уменьшаться. Лазутчик развернулся и поискал точку, где мерцание было сильнее. Произвел несложные расчеты. Получалось, что шеф находился по прямой примерно в пятнадцати метрах от него внутри здания.

Сикариус огляделся в поисках ближайшего входа в здание. В десятке метров от него виднелся какой-то спуск прямо с газона. Подошел к нему поближе — действительно несколько ступенек вели к полуподвальной двери с надписью «Аварийный выход».

Вот и прекрасно.

Лазутчик присел на корточки, изображая садовника, уничтожающего сорняки, и положил пейджер на газон. Время действовать на подходе.

Приказ атаковать даст условленный «бип-бип» от шефа.

LX

LX

Бронированная дверь, открывавшая, а скорее закрывавшая доступ в большую металлическую камеру, выглядела необычайно мощной. Когда они подошли поближе, Томаш увидел прямо под иллюминатором серебряную пластину, на которой была надпись на иврите:

Любопытный историк попытался прочитать по слогам и не поверил своим глазам: Kodesh Hakodashim.

Валентина заметила, как переменилось выражение лица спутника, но в поисках ответа повернулась к Арни Гроссману.