— Зачем?! — не мог взять в толк Егор. — К чему было ворошить ту историю?! Болезненную для тебя…

— Из-за тебя. Знал бы я раньше, что из себя Шехова представляет, может, жизнь иначе бы повернулась? Ты не думал, каково мне было ждать с чувством вины за преступление, которое я не совершал? Жить за себя и за ту, которая так и оставалась в моей душе самой-самой? Ты же знал, что я не оставлю это дело, докопаюсь рано или поздно до сути, найду виновного.

— Не того нашел! Тебя Ирка подставила, с помощью Марины. Иркин план был убрать тебя, чтоб замуж за более перспективного кандидата в мужья выйти.

— Видишь, как много ты знаешь. И молчал.

— Да о чем говорить? Я причем тут?!

— Как тебя Шехова-то взяла, а?

— Да какая разница сейчас?! Она давно покойница! А не повесилась бы, я ее сам, стерву, придушил бы!

— Что ж не душишь? — выгнул бровь Вадим, кинув в рот дольку лимона.

— Кого?

— Иру.

Егор поморщился: кто из них с ума сошел?

— Как можно душить покойницу? Ты что Вадим? Ты вообще меня слышишь?

— Слышу. Но ничего нового не услышал. Придется самому карты раскрыть, раз ты стеснительный такой, в сторону уходишь. А ты меня поправь, если я не прав буду. Ирина узнала, как уж неважно, о твоих ля мурах на стороне, о дочери и Ольге. Шантажировала, правильно? А тебе очень, очень хотелось залезть в семью Шеховых, и в принципе, неважно было какой ценой.

— Да! Успокоился?

— Нет…

— А почему я в их семью лез, ты знаешь, щенок?! — зашипел Егор, качнувшись к брату. — Ты что видел кроме Ирки своей?! Дочь?.. Да, да!! Дочь! И мать ее сирота! И я — сирота! И ничего у нас нет, а значит и у девочки тоже!.. — и вдруг смолк, уставился на Вадима, словно первый раз его увидел. Дошло до него. — Откуда ты про дочь знаешь? Значит это ты Маше сказал?…

— Нет. Маша у тебя девочка умная, вижу, сама поняла. Знаешь, что я хотел? — спросил с нехорошей ухмылкой. — Соблазнить, увезти ее в Швецию, и бросить там, без средств, без документов. Тебя и жену твою раздавить, как насекомых, как клопов…. Да противно стало. Но ничего, я бы свыкся, справился. Человечек один горой за вас встал. Ты деньги-то свои вернуть хочешь? Квартиру?

Егор молчал, только настороженно смотрел на брата и чувствовал, как седеет под его ответным взглядом.

— Хочешь, естественно, — кивнул тот. — А я не против. Предлагаю сделку: ты мне дочь, я тебе пятьсот тысяч и уже не долларов, а евро. Как?

Егор схватился за телефон и, не спуская испуганного взгляда с брата, без предисловий спросил Веру: