Внимание Кассиопеи привлекло какое-то движение справа от нее. Она посмотрела в ту сторону и увидела, как в проеме лестницы появился мужчина с пистолетом в руках. Он тоже заметил ее и тут же поднял оружие, но выстрелить не успел. Пуля Кассиопеи попала ему в грудь, и он отлетел назад, широко раскинув руки. Еще одним точным выстрелом женщина довела дело до конца.

На противоположной стороне нефа, в сорока метрах от себя, Кассиопея увидела, как второй охранник идет между музейных экспонатов, в глубь галереи северного трансепта. Она сняла с плеча лук, вытащила стрелу, но старалась не приближаться к перилам, чтобы не дать шанс Зовастиной снять ее метким выстрелом.

Ее мучила тревога. Как раз перед появлением того охранника, которого она прикончила, Виктор ушел, скрывшись под нижним трансептом. Куда он направился?

Кассиопея наложила стрелу и натянула тетиву, но стрелять не торопилась. Охранник то появлялся, то скрывался в тенях противоположного трансепта.

Малоун ждал. Он вытянул вперед руку с зажатым в ней пистолетом, и теперь ему нужно было только одно: чтобы противник приблизился хотя бы еще на несколько футов. Осторожно ступая по деревянному полу и укрываясь в тени, он сумел перебраться дальше по галерее и укрыться за дальним концом экспозиции. Ему помогло и то, что три выстрела, прозвучавших в соборе, заглушили звук его движения. Из-за гулкого эха, разнесшегося под сводами собора, было невозможно определить, кто и где стрелял. Самому Малоуну вовсе не хотелось стрелять в охранника.

Торговцы книгами обычно не убивают людей.

Однако он сомневался в том, что у него будет выбор.

Задержав дыхание, Малоун сделал свой следующий ход.

Зовастина смотрела на Торвальдсена, когда сверху зазвучали выстрелы. Ее «тридцать минут наедине с гробницей» превратились в вечеринку с множеством гостей. Торвальдсен показал на деревянный ящик, стоящий на полу.

— Совсем не то, что вы ожидали найти, не так ли?

Она решила ответить честно:

— Но попытаться-то стоило.

— Загадка Птолемея вполне могла быть мистификацией, розыгрышем, обманом. Люди разыскивали останки Александра Македонского полторы тысячи лет, и все впустую.

— А что, кто-то и впрямь верит в то, что в этой коробке — мощи святого Марка?

Датчанин пожал плечами.

— В это наверняка верит тьма-тьмущая венецианцев.

Ей нужно было уходить, поэтому она позвала:

— Виктор!