— Прошло уже много времени. Что делают здесь эти солдаты? Что вообще происходит?

Хороший вопрос, но Винченти оставалось полагаться на О'Коннера.

— Та женщина, которую Зовастина забрала из лаборатории, — проговорил Линдси. — Я уверен, что она не довезла ее до Федерации. Я прочитал это в ее глазах. Зовастина намеревалась убить ее. Просто так, для развлечения. Она готова убить миллионы людей, что уж говорить о нас! Кто мы для нее?

— Мы — ее спасение.

По крайней мере, Винченти хотелось в это верить.

Стефани свернула с шоссе на аллею, по обе стороны которой, словно часовые, высились тополя. Они доехали довольно быстро, преодолев сто пятьдесят километров за два часа. Эли удивлялся тому, как все изменилось за те несколько лет, что он здесь не был. Строительство дорог и туннелей было одним из важнейших приоритетов Федерации. Через горы была проложена новая система дорог, значительно сократившая путь с севера на юг.

— Здесь теперь все по-другому, — говорил он с заднего сиденья. — Я был тут два года назад, и дорога тогда была покрыта камнем и щебенкой.

— Этот асфальт уложили недавно, — согласилась Стефани.

За деревьями простиралась плодородная долина, подобно шахматной доске испещренная квадратами пастбищ, а дальше начинались холмы, постепенно переходящие в горы. Она заметила пастухов, присматривающих за отарами овец и коз. По траве вольно скакали лошади. Дорога тянулась между деревьями и вела их строго на восток, по направлению к далекой гряде серебристых гор.

— Мы приезжали сюда для проведения исследований, — рассказывал Эли. — Тут была маленькая деревушка, всего из нескольких чидов — типичных для Припамирья домиков с плоской крышей, построенных из камня и глины. В одном из них мы останавливались. Теперь этой деревни нет.

С Малоуном Стефани больше не разговаривала и не осмеливалась связаться с ним. Она не знала, в какой он сейчас находится ситуации, и боялась оказаться некстати. Ясно было одно: он сумел освободить Кассиопею, но при этом засветил Виктора. Эдвина Дэвиса и президента Дэниелса эта новость не обрадует, но редко бывает, чтобы все шло по плану.

— Почему здесь так много зелени? — удивлялся Торвальдсен. — Мне всегда казалось, что Памир — край камней и иссохшей земли.

— В большинстве своем здешние долины действительно таковы, какими вы их описали, — стал объяснять Эли, — но там, где есть вода, они могут быть прекрасны, как кусочек Швейцарии.

Впереди, за деревьями, Стефани разглядела массивное каменное сооружение, притулившееся у подножия горы, вершина которой была лишена снежного покрова. Высокие стены дома венчала остроконечная крыша, покрытая черной черепицей, фасад представлял собой мозаику из камня разных цветов — коричневого, серебристого и золотистого, вытянутые окна были украшены массивными карнизами, отражающими свет послеполуденного солнца. Три этажа. Четыре каминные трубы. Одна из стен все еще была в строительных лесах. Глядя на этот дом, Стефани подумала, что он напоминает один из особняков, каких множество на севере Атланты, или снимок из журнала «Архитектурный дайджест».