Сигне отвернула лицо:

— Я не могла позволить ей забрать у меня дом. Она сама виновата, они оба… Не появись они на Сандхамне, до сих пор были бы живы.

Голос Сигне дрожал от с трудом сдерживаемой злобы.

— Что они о себе возомнили, в конце концов? Они приехали разрушить мою жизнь; кто дал им такое право?

Нора не знала, что на это отвечать. Язык лежал во рту мертвым комом.

— А Юнни Альмхульт?

Вопрос шепотом прошелестел в темноте башни.

Сигне тряхнула головой:

— К смерти Юнни Альмхульта я непричастна и не имею ни малейщего понятия, что с ним случилось, даю тебе слово.

Нора уже не знала, чему верить. Ее Сигне убила двух человек — добрая тетя Сигне, которую она знала с детства, мама на подхвате.

Сигне развернулась и пошла вниз по лестнице.

— Темнеет. У тебя ведь нет фонаря на лодке? — спросила она.

Нора молча покачала головой, стуча от холода зубами.

Лишь спустя несколько минут она нашла в себе силы подняться и начала осторожный спуск по стершимся ступеням. Сигне к тому времени уже достигла второго пролета.

Нора миновала тупик. Она двигалась осторожно, боясь поскользнуться. Пробиралась на ощупь в полной темноте, против которой карманный фонарик оказался бессилен.

Внизу лязгнула дверь.

— Сигне? — позвала Нора и пошла быстрее, настолько это было возможно. — Ты здесь?

На последних ступеньках Нора поскользнулась и упала вперед головой. С противным, клацающим звуком приложилась виском к каменному полу.

За дверью послышался голос Сигне:

— Мне жаль, Нора, но я должна сделать еще одну вещь. Я позабочусь о том, чтобы завтра утром тебя отсюда забрали.