– Так это поэтому они не дали попрощаться? – вскинул брови Гордеев.

– Думаю, да. Не просто же так они на нас осерчали. Ну, земля ему пухом… – Они отпили по чуть-чуть. Мостовков продолжил: – Думаю, это не самый плохой руководитель был. Поэтому момент второй: что ты думаешь, если мы таможню назовем его именем?

– Городскую?

– Зачем? Вашу.

Гордеев поперхнулся.

– А нашу-то с чего?

Мостовков уставился на него, как на ребенка.

– Во-первых, так еще никто не делал. Пример для других. Плюс – почет и уважение человеку, который ушел в расцвете лет, умер на рабочем месте. Во-вторых, у вас в следующем году юбилей – двадцать лет, вот и повод. Если мы так городняк назовем, тут никакого повода, только издевка. Это лучше пресечь на корню. Надо утвердить его честное имя, каким мы его знали… Ну, а в-третьих – именную таможню крайне сложно сделать постом. Понимаешь, о чем я?

– Да чего уж непонятного, – хмыкнул Виктор.

В принципе, ничего страшного в предложенном варианте Гордеев не находил. Особенно с учетом возможных перспектив – кто знает, что там, в Москве, кому когда-нибудь придет на ум? А менять кучу документов при смене статуса таможни – на это надо серьезная воля, тут и.о. прав. Он уже собрался соглашаться, когда Мостовков задал неожиданный вопрос:

– Ты не хочешь перебраться на другое место?

Пришлось снова прокашляться.

– Вот тут поподробнее, пожалуйста, – спустя паузу попросил Виктор.

– Это момент третий. Беркину надо убирать. Пойдешь вместо нее? Не завтра, конечно, но в ближайшие полгода я тебе постараюсь это устроить. И с Москвой решу. Мне там нужен неглупый, а самое главное и в первую очередь – свой человек. Чтоб без всяких саун… Что думаешь?

«Как же вовремя я тогда к тебе зашел, дорогой! И какая теперь разница, в каком статусе и как будет обзываться Летная таможня?» Гордеев ухмыльнулся.

– Если без саун – тогда я согласен.

– А я и не сомневался, – заулыбался Мостовков. – Вот теперь чокнемся – и до дна!

Они договорились о том, чтобы сегодняшний разговор не вышел наружу, и душевно расстались. Гордеев сел на заднее сиденье «лэндкрузера» и попросил водителя ехать помедленнее. Ему хотелось немного поразмышлять.

В первую очередь, Виктор думал о Мостовкове. Когда-то он предполагал, что этот толстячок в очках имеет некоторое отношение к Анатолию и ФСБ. Сейчас Гордеев все больше укреплялся в мыслях о том, что ныне исполняющий обязанности начальника управления имеет хорошие связи в Москве. Возможно даже, что он также хорошо знаком с Плесковой. «Одна команда?» Как знать. Тем не менее, за простоватой внешностью Мостовкова скрывался совсем не простецкий ум. Пока Воронков, царство ему небесное, гулял по саунам, управлением и таможнями тихо и грамотно руководил его первый зам. «Как хорошо, что я умею производить хорошее впечатление на людей», – подумал Гордеев. Вот и славно. Значит, Городская таможня. Надо про тамошние порядки поподробнее все узнать, кто чем дышит, только аккуратно. А на Летном хозяйстве оставим Насона, и никуда он не денется.