– Что-то здесь не бьется.

– Давай посмотрим.

Вместе они вошли в спальню Зои – где Тейтум, разумеется, никогда прежде не был. У порога она на секунду замялась, вспомнив, что у нее не прибрано: повсюду разбросана одежда, в том числе и белье, на столе три чашки с остатками кофе, на кровати и на полу кипы бумаг. Ну и черт с ним!

– Не обращай внимания на… – она обвела спальню неопределенным жестом, – на все.

– Договорились, – усмехнулся Тейтум.

– Судя по следам крови и по показаниям Андреа, когда Марвин выстрелил в Гловера, тот стоял здесь. – Зои встала у кровати.

– Значит, Марвин – у двери. – Тейтум занял место своего деда. – У него сотрясение и сломан нос. Скорее всего, прислонился к стене или к косяку.

– Он стреляет. Ранит Гловера в бок.

– К сильной боли Гловер не привык, – задумчиво произнес Тейтум. – Насколько нам известно, в детстве его не били. Он никогда не лез в драки – по крайней мере, такие, в которых не имел явного преимущества. И охотился всегда на слабых.

– В Чикаго я задела его ножом, – медленно покачала головой Зои, вспоминая тот день. – Порез был неглубокий, но он испугался до полусмерти.

– Итак, ему больно.

– Второй выстрел – и промах, пуля выбивает окно. Но Гловеру вряд ли становится легче.

– В Марвине он видит непосредственную угрозу. И понимает, что стрельба привлечет копов. – Зои закусила губу. – Надо бежать.

– Окно разбито, повсюду острые осколки стекла, и он не хочет поворачиваться спиной к Марвину. – Тейтум устремил взгляд куда-то в пространство, словно видел то, что происходило здесь несколько дней назад. Зои знала этот взгляд, не раз слышала от Андреа, что сама, когда задумывается, смотрит так же.

– И бежит к дверям.

– Верно. – Тейтум повернулся к двери, готовый повторить путь Гловера.

– Тейтум! – вырвалось вдруг у Зои. Она сама не поняла, почему его остановила.

– Что такое? – удивленно спросил он.

– Ничего. Пойдем вместе.

Они вышли из спальни. Тейтум открыл входную дверь и выглянул в холл. Лестничная площадка, лифт, двери соседних квартир.