– Я же говорила. – Теперь в ее голосе слышится дрожь.
– Про внука тоже упомянул, однако толку ноль. Хотите узнать, что она ответила?
В ответ молчание.
– Сказала: «Если она думает, что сумеет подкинуть его мне на воспитание, то глубоко ошибается».
Вики по-прежнему сжимает колени руками; костяшки пальцев побелели.
– Вообще-то у нее самой есть маленький ребенок. – Она поднимает голову. – Не знали? Девочка, зовут Меган. Ваша сестра. Единоутробная, если быть точнее.
Я присаживаюсь на край койки и открываю папку.
– У вас ведь есть еще одна такая же, верно? Триша Джанин Уокер, рожденная восьмого января тысяча девятьсот девяносто пятого года. В свидетельстве о рождении записана фамилия ее отца, только вот ваша мать и Говард Уокер так и не оформили брак. А через три года и вовсе расстались, и мать вышла замуж за Арнольда Нила. Вашего отца.
Повисает пауза, которую я намеренно растягиваю.
– Вики, почему вы не рассказали нам о Трише? – Мой голос эхом отражается от холодных влажных стен. – Почему скрывали, что в Оксфорде живет ваша сестра?
Она молча пожимает плечами.
– Сестра могла бы навестить вас в больнице или приютить у себя. Вам не пришлось бы ехать в Вайн-Лодж.
– Я не знала, что она здесь, – наконец отвечает Вики.
– Боюсь, я не смогу вам поверить. Вы прекрасно знали, где Триша, – а она жила у Роба Гардинера. В квартире, которую
Я наклоняю голову, пытаясь поймать ее взгляд.
– Там она впервые и заметила его, с верхнего этажа? Вы ведь обе жили на Фрэмптон-роуд? Поначалу.
Вики прищуривается:
– Вы этого не докажете.
– Еще как докажем. Триша украла одну из фигурок доктора Харпера, и эта фигурка запечатлена на снимке, сделанном в две тысячи четырнадцатом году на карнавале Коули-роуд. Значит, на тот момент она уже побывала в доме. Ее отпечатков мы не нашли, потому что вы явно потратили чертову уйму времени на то, чтобы все оттереть. Но вот перед нэцке Триша не устояла. Интересно, она случайно выбрала самую дорогую статуэтку или знала о ее ценности? За эту штучку можно выручить больше двадцати тысяч фунтов.