– То, что вы в больнице, связано с гибелью моего отца? – спросила девушка.

– Думаю, да. Ваш муж знает, что вы здесь?

– Он ждет в машине. В нашей встрече в ресторане он не видит ничего странного, но то, что вы вдруг очутились в больнице, показалось ему подозрительным.

– Следователь задавал вам вопросы о делах отца?

– Я ничего о них не знаю. Я ведь здесь не жила. Возможно, он кому-то и перешел дорогу…

– Скорее всего, так оно и есть. Вы единственная наследница?

Вопрос ее напугал.

– Да. Почему вы спросили?

Сердце мучительно ныло от жалости к ней. Может, потому, что я очень хорошо понимала, что она сейчас чувствует. Очень красивая, очень юная, очень доверчивая. Слишком любящая, чтобы поверить: ее возлюбленный – мерзавец. А если и поверит, еще вопрос: перестанет ли с таким усердием выгораживать его?

– Вдруг кто-то из вашей родни рассчитывал на наследство. Такое бывает, если верить детективным романам. Отец оставил завещание?

– Оставил.

– Вы его видели?

– Нет.

– Вдруг там не только ваше имя? – Я сама не верила в то, что говорю, просто хотела ее успокоить, она была такой испуганной в ту минуту. Услышав это, Настя задумалась.

– У меня есть брат, – неожиданно сказала она. – Только я о нем ничего не знаю. Слышала однажды, как ссорились родители. У отца до женитьбы была женщина, они расстались, она родила мальчика, но папа не захотел его признать. Я понятия не имею, общались они или нет все это время. Скорее всего, нет, иначе я что-то да узнала бы о нем.

– Следователю вы о нем рассказали?

– Нет. Меня не спрашивали. Думаете, надо рассказать? – Я пожала плечами, решать ей. Девушка поднялась со стула, посмотрела на меня и спросила: – Я пойду? – вздохнула и добавила: – Вы тоже ничего не хотите мне объяснить. – Она еще немного постояла, словно ожидая моих откровений, и покинула комнату.

После этого пришла моя очередь вздыхать. Что я и сделала. Славка занял место у окна, но ненадолго. С интервалом в двадцать минут в палату влетела Агатка. Лицо ее пылало праведным негодованием. Ясно, уже знает.

– Выйди, – ткнув пальцем в дверь, бросила она Славке. Тот сидел как приклеенный, должно быть, манеры сестрицы пришлись ему не по душе. Но ей на это было наплевать. – Убирайся отсюда! – рявкнула она.

– Он не мешает, – сказала я, лелея в душе надежду, что в его присутствии сестре придется сдерживаться, а значит, гроза будет недолгой.