– Все кончено. Он мертв.

Лицо Хоткинса побелело, голова скатилась набок, изо рта свесилась ниточка слюны, смешанной с кровью, а Сару между тем все сильнее одолевали сомнения насчет исхода этого макабрического эксперимента. Однако секунд через тридцать раздался писк и начал повторяться через равные интервалы – графортекс издавал сигнал ожидания.

Кристофер продолжал записывать происходящее на камеру мобильного телефона, переводя объектив с графортекса на лицо трупа и обратно в надежде поймать хоть какое-то проявление посмертной активности центральной нервной системы, но датчики, похоже, бездействовали.

И вдруг зажужжало печатное устройство графортекса, как будто он получил данные и готовился к их обработке. Внутри проскрежетало – иглы принтера заняли стартовую позицию.

Кристофер навел объектив на длинную щель в верхней крышке аппарата.

Сара замерла.

Стрелка на временно́й шкале «T» заметалась и запрыгала, ударяясь о предельное деление, обозначенное буквой «X», отскакивая от него и снова возвращаясь. Графортекс издал пронзительный писк – и печать началась.

Кристофер и Сара не сводили глаз с края листа, неторопливо выползавшего из щели под скрежет и поскрипывание механизма. Когда шум затих, журналист трясущейся рукой вытащил лист и медленно развернул его к объективу, чтобы заснять лицевую сторону. Сара, заметив неуверенность в его движениях, спросила:

– Что там?

Он протянул ей лист – девственно-чистый на первый взгляд.

Внимательно рассмотрев белую бумагу, Сара подняла ее к осветительной установке – и нахмурилась от неожиданности:

– Здесь что-то есть…

– Что?!

– Смотри, вот… и вот… и еще в трех местах.

Кристофер выхватил лист у нее из рук, не сомневаясь, что ей почудилось, но через секунду вынужден был признать очевидное: Сара оказалась права.

– И что это может означать? – недоуменно пробормотал он.

– В данный момент это означает одно: у нас есть доказательство, что… ничего не заканчивается. – Она опять подняла лист к ярким лампам, отобрав его у журналиста.

Пять едва заметных светло-серых точек были разбросаны по белой поверхности с неравномерными интервалами.

– Черт!

Кристофер изо всех сил врезал кулаком по стене. Они с Сарой уже полчаса ломали голову, пытаясь понять, чему эти пять точек могут соответствовать. Начали с того, что соединили их прямыми линиями, подумав, что получится какой-то объект. Перепробовали множество вариантов, но каждый раз выходили кривые геометрические фигуры, ни на что не похожие и не несущие смысла.