После недолгого разговора Чечевицкий негромко поинтересовался у Петра:
— А что стало с тем горе-меценатом?
— С Белянчиковым? Вчера осудили. Восемь лет дали, с конфискацией имущества.
— Многовато, — сочувственно протянул Хабаров.
— Нормально. У него же взятки, спекуляция, кража, — Петр на мгновение задумался и повторил: — Нормально.
Скубневская осторожно спросила:
— Петр Ефимович, а как суд решил с картинами, которые были в коллекции Белянчикова?
— Переданы в картинную галерею, — с оттенком гордости ответил Свиркин, повернулся к Ершову и добавил: — В том числе сделанный вами портрет.
Челебадзе задорно расхохотался:
— На выставках будет значиться, как “Портрет взяточника”!
Ершов смущенно улыбнулся.
Раздался зычный руководящий голос: “Товарищи, прошу пройти в зал!” Хабаров засуетился, заспешил к распахнутым дверям. Все потянулись следом. Петр хотел было ринуться туда же, но Роман остановил его:
— На автобус опоздаем.
— А как же выставка? — расстроился Свиркин.
— Вернемся из командировки, посмотрим…