– Ты не позволишь? – Я вырвала свою руку, его ногти царапнули мою кожу.

– Только не принимай сейчас никаких решений.

Его голос был хриплым, а глаза стали совсем черными и блестели, как чернильные озерца. Я могла бы окунуть в них свою ручку и нарисовать его разбитое сердце на весь лист в своем альбоме, а потом разорвать его или снова собрать в одно целое.

– Пожалуйста, – сказал он, – я дам тебе пространство, только не своди все на нет.

Я засомневалась. Неужели это произошло? Мы действительно расстаемся?

– Не знаю. Мне пора идти.

Промчавшись через дом, я выскочила во двор, чтобы глотнуть свежего воздуха.

Он несся за мной до крыльца в одних носках, хотя шел дождь.

– Подожди. Я отвезу тебя домой. Не глупи. Ты промокнешь.

Я взглянула на него – стоит в футболке, с поднятыми до ушей плечами, а вокруг льет дождь. Вспомнилось, как отец подъехал ко мне на своей машине. «Садись».

– Я позвоню Делейни, – попыталась я перекричать ливень.

А потом побежала. Ноги окунались в холодные лужи, вода брызгала мне на лодыжки. Я бежала, бежала, бежала…

В тот вечер он забросал меня сообщениями, мой телефон светился в темноте. «Почему мы не можем поговорить? Зачем ты так поступаешь? Что я сделал не так?»

Я ни на одно не ответила, но не могла объяснить паническое чувство, заставившее меня в конце концов выключить телефон. Утром я увидела вдалеке его машину, когда шла на остановку, но не помахала ему, и он уехал. Несколько раз я замечала его на переменках, и он всегда был со своими друзьями, хотя и пристально смотрел на меня. После школы он ждал у моего шкафчика.

– Ты не можешь так просто игнорировать меня, – сказал Джаред.

Я забросила книги в рюкзак.

– Я же тебе сказала: мне нужно побыть одной.

– Что-то изменилось, и я хочу знать, что именно. Ты еще с кем-то встречаешься? Да?