Несколько женщин собрались удалиться в туалет, и одна из них – очевидно, по общественному ритуалу и тактичности – спросила Глэдис, не хочет ли она пойти с ними. Особой необходимости не было, но она подумала, что впереди долгая ночь, и позже, может быть, будет трудный день.

В туалете, как всегда, стоял смех и щебет. Там были маленькие отделения, отгороженные с боков, но не спереди. Глэдис старалась убедить себя, что надо привыкать к местным обычаям. Во всяком случае, здесь была чистота и отличная вентиляция.

На Дэниела и Жискара никто не обращал внимания. Это было, как поняла Глэдис, из доброты. Роботы в город не допускались. Сделать упор на присутствие Дэниела и Жискара, означало бы разногласие с законом, поэтому было проще тактично притвориться, будто их тут их нет.

Когда начался банкет, они тихо сидели за столом с Диджи, неподалеку от возвышения, где сидела Глэдис и очень экономно ела, думая, не испортит ли ей желудок эта пища.

Диджи, видимо, не слишком довольный своей ролью хранителя роботов, не спускал глаз с Глэдис, и время от времени она поднимала руку и улыбалась ему.

Жискар, также следивший за Глэдис, имел возможность спокойно поговорить с Дэниелом под покровом непрекращающихся разговоров и стука посуды.

– Друг Дэниел, в этом зале сидят высокие чиновники. Может быть, хотя бы у одного из них есть полезная для нас информация.

– Возможно, друг Жискар. Ты можешь, благодаря своим способностям, вести меня в этом отношении?

– Нет. Мысленный задний план не дает мне специфического эмоционального соответствия интересу. И случайных всплесков в моем непосредственном окружении тоже нет. Но вершина кризиса, я уверен, быстро приближается, пока мы сидим здесь без дела.

– Я попытаюсь действовать, как действовал бы партнер Илия, я форсирую темп, – серьезно сказал Дэниел.

85

Дэниел не ел. Он осмотрел собравшихся своими спокойными глазами и нашел того, кого искал. Он встал и пошел к другому столу, пристально глядя на женщину, которая ухитрялась быстро есть и одновременно разговаривать с мужчиной, сидевшим рядом с ней. Она была крепкой, коренастой, короткие волосы имели явные следы седины. Лицо было немолодое, но приятное.

Дэниел подождал естественного перерыва в разговоре, но не дождался и спросил:

– Мадам, не могу ли я прервать вас?

Она посмотрела на него испуганно и явно недовольно.

– Да, – несколько резко сказала она, – а в чем дело?

– Мадам, я прошу простить меня за вмешательство, но не позволите ли вы мне поговорить с вами?

Она хмуро посмотрела на него, а затем ее лицо вдруг смягчилось.