Председатель вздохнул.

– Нет, доктор Фастальф, не надо сейчас риторических фокусов. Не тратьте свой сарказм. Какова ваша защита?

– Ну, только то, что я не вредил Джандеру. И не говорю, что кто-нибудь вредил. Это случайность – принципиальная неопределенность работы позитронных путей. Такое может случиться. Пусть доктор Амадейро просто признает, что это была случайность, что никто не будет бездоказательно обвинен, и тогда мы поспорим о конкурирующих предложениях по поводу заселения по их достоинствам.

– Нет, – сказал Амадейро. – Шанс на случайное разрушение слишком мал, чтобы его рассматривать, он много меньше шанса, что доктор Фастальф виновен. Я не отступлю ни на шаг, и победа будет за мной. Мистер Председатель, вы знаете, что я возьму верх, и, мне кажется, единственный рациональный шаг – вынудить доктора Фастальфа принять свое поражение в интересах всей планеты.

Фастальф быстро сказал:

– Это и привело меня к тому, что я просил мистера Бейли с Земли предпринять расследование.

Амадейро столь же быстро ответил:

– Я этому противился с самого начала. Возможно, землянин и хороший следователь, но он не знает Авроры и ничего не может сделать здесь. Ничего, кроме как сеять клевету и выставить Аврору перед Внешними мирами в недостойном и смешном свете. В гиперволновых программах многих Внешних миров уже были сатирические заметки. Записи их посланы в ваш офис.

– И привлекли мое внимание, – сказал Председатель.

– Болтают и здесь, на Авроре, – продолжал Амадейро. – Вероятно, в моих интересах было бы позволить следствию продолжаться: оно будет стоить Фастальфу поддержки народа. Чем дольше оно будет продолжаться, тем больше я уверен в своей победе. Но оно наносит вред Авроре, и я не могу добавлять к своей уверенности цену вреда моей планете. Я почтительно советую вам, мистер Председатель, положить конец расследованию и убедить доктор Фастальфа принять то, что он так или иначе примет, но более дорогой ценой.

– Я согласен, – сказал Председатель, – что разрешение, данное доктору Фастальфу на это расследование, возможно, было неразумным. Я говорю «возможно». Признаюсь, у меня было искушение прекратить его. Однако, землянин – он не показал виду, что знает о присутствии в комнате Бейли – уже был здесь некоторое время… – он сделал паузу, как бы давая Фастальфу шанс подтвердить это, и Фастальф сказал:

– Сегодня третий день расследования, мистер Председатель.

– В этом случае, – продолжал Председатель, – справедливо было бы спросить, было ли обнаружено что-нибудь значительное.

Он снова сделал паузу. Фастальф быстро взглянул на Бейли и сделал легкое движение головой. Бейли тихо сказал: