— Что вы здесь делаете? — воскликнула она, заскакивая в салон. — Зачем они ломают храм?

Должно быть, и у нее в этот миг не было простых земных чувств, притягивающих людей друг к другу.

— Они не ломают, — отозвался Самохин. — Они делают вход.

— Зачем?..

— Если это храм, в него должен быть вход. Она чуть успокоилась, но все еще озиралась на рабов, копошащихся в пыльном облаке.

— Почему ты молчишь? — спохватилась Саша. — И не спрашиваешь, как я тебя нашла?

— Как ты меня нашла?

— Это целая история. Потрясающе…

— Что ты делаешь у молчунов? — перебил ее Самохин. — Новое увлечение?

— Понимаешь, это судьба, — с какой-то растущей страстью заговорила она. — Все сходится, все совпадает. Учение Наседкина и Тартар Ящера. Потому что здесь совсем рядом… Знаешь, что находится? Канал!.. Я пришла по пути, который указал Николай Васильевич… И встретила здесь пророка!

— Тише, — попытался урезонить он девушку. — Здесь не принято говорить громко. И говорить вообще…

— Я еще не дала обета, поэтому могу. Хочу выговориться перед тобой на всю оставшуюся жизнь. Сережа, как здорово, что все так получилось!.. Он — пророк!..

— Стоп, молчи, — прервал он. — Закрой дверцу и сядь ко мне поближе.

Она послушалась, но села напротив.

— Ты опять изменился… Что с тобой? Ты не рад мне?

— Пожалуйста, уезжай отсюда…

— Мешаю тебе, да? — задиристо спросила она. — Все скрываешь от меня истину? Считаешь, я не могу ничего понять? Но я сама пришла сюда и все для себя открыла!

— Сама? Это ты напрасно так думаешь! Тебя привели сюда.

— Как привели?..

— Это целая наука. Иезуитская, мерзкая… Человек даже не подозревает, куда его ведут и зачем. И радуется при этом, думая, что идет сам. Тебя заманили сюда, чтоб связать мне руки.