— Не волнуйтесь, Салли, — откликнулся Джеми. — Никто никому не собирается его отдавать.

— Кого кому отдавать? — спросил выросший в дверях Байкер.

— Тома, — пояснила Салли. — Разговор идет о том, не отдать ли его этим тварям, чтобы умилостивить их.

Байкер на минуту призадумался, затем решительно сказал:

— Без толку! А потом — он наш единственный защитник от них. Только он может вернуть нас домой, в наш мир. Кстати, как он, док?

— По существу, у него нет никаких повреждений, — ответил Тропман.

— Почему же тогда он лежит как мертвец? — Если бы мы находились в нормальной обстановке, я считал бы, что это последствия шока. Но если предположить, что он тот, кем мы все его считаем, то я склонен думать, что нечто, управляющее этими бестиями за окном, каким-то образом завладело его мозгом. Тело его способно самоисцеляться, а вот как обстоит дело с мозгом? Или, скорее, с его душой?

— Хотите сказать, что он в отключке? — спросил Байкер. — Так что выпутываться из этой неразберихи нам надо самим?

— Похоже на то.

— Черт! Как же… — Байкер потряс головой. — Ладно, обдумаем все это там, внизу. Такер предлагает устроить совещание и обсудить положение. Вдруг кому-нибудь в голову стрельнет блестящая идея!

— Я останусь с нашим пациентом, — сказал Тропман.

— Нет, с ним останусь я, — возразила Салли. — Вы нужнее на совещании. Мне предложить нечего, у меня на уме одно — я боюсь и хочу скорее вернуться к нормальной жизни.

— Аминь! — пробормотала Мэгги.

— Что скажете, док? — спросил Байкер.

— Согласен, не похоже, что наш пациент вдруг соберется бежать. Только уж, пожалуйста, немедленно зовите нас, если в его состоянии наметится какая-то перемена.

— Справишься, малышка? — спросил Байкер.

Салли кивнула.

— Я тоже останусь, — проговорила Мэгги. — Скажите только Джону, чтобы сразу поднялся сюда, когда совещание кончится.

— Будет сделано! — пообещал Байкер.