Последняя фраза, похоже, предназначалась уже не мне, просто ошарашенный моими идиотскими словами Тополь не сразу разорвал свою дорогостоящую связь. Однако на берегу, как я понял, общаться по телефону нам уже не полагалось. Может, это опять придумал Шактивенанда со своими мистическими прозрениями. А может, старый контрразведчик Леня Вайсберг элементарно подстраховывался шумом движка.

Вернувшись в отель, я ещё застал всю компанию в номере у Роберта. Мы выпили по рюмочке на сон грядущий и по моему совету быстро разошлись, ведь наутро предстоял особо ранний подъем. Поэтому в душ-то мы, конечно, сходили — без этого в эмиратской жаре никак нельзя, — а вот трахать мне, разумеется, было некого — сразу лег спать. Только сон никак не шел. Я все ворочался и ворочался.

И что это я такое брякнул Тополю насчет завтрашнего дня? Откуда оно вообще вылезло? На завтра была у нас запланирована дальняя экскурсия на целый день с обедом в другом отеле, в другом эмирате, аж на берегу Оманского залива. Придумал все это Паша (нота бене!), ещё три дня назад, а поддержали все — и завзятые путешественники с одной женой на двоих, и любители фотосъемки Борзятниковы и даже спокойный, как танк, и безучастный ко всему внешнему Мыгин со своей взбалмошной Наташкой.

Белка давно спала, уткнувшись мне в плечо, а я лежал и почему-то именно теперь вспоминал ещё один многозначительный эпизод из серии «угадай фигуранта».

Был пятый день, то есть вчера. Между обедом и ужином по магазинам народ уже почти не бегал. Кто спал, кто читал, кто телевизор смотрел. Между прочим, все ящики в отеле, начиная с самого большого, установленного внизу в холле, настроены были на «ОРТ», при желании и некотором упорстве удавалось и другие российские каналы поймать. И я уж совсем было занялся настройкой телевизора, да вдруг вспомнил, что оставил свою пачку сигарет в номере у Мыгина. Курево в Эмиратах — тоже ценность, его просто так не бросают, ну я и спустился на этаж. Постучал.

— Ал-ле! Войдите, — проворковала Наташка.

Игоря в комнате не было, а бизнесменша Крутова лежала в одних трусиках на постели попкой кверху и повернув ко мне свою золотоволосую головку попросила:

— Не помажешь мне спину? Игорь слинял куда-то.

— Вообще-то я за сигаретами зашел, но давай.

Я пожал плечами: глупо было изображать из себя стеснительного мальчика.

А кожа у Наташки и впрямь была очень нежной, очень белой, без всяких хитрых кремов с такой кожей и загорать-то нельзя. Но загорать она любила. И очень любила, когда её мажут кремом горячие сильные мужские руки, я это чувствовал, её спина реагировала на каждое касание, ещё чуть-чуть и стонать начнет. И я поймал себя на том, что уже давно не мажу её, а просто глажу и получаю от этого вполне конкретное удовольствие.