Вот только для всего дальнейшего мне требовались деньги. Я была уверена, что Давид отправится за мной следом и очень скоро появится где-то рядом. №ы бы почувствовали и нашли друг друга, может, навсегда остались бы здесь. Я только должна была понять, стоит ли оставаться именно здесь, или надо двигаться дальше. Нет, не в пространстве и не по эшм чертовым уровням, а просто во времени, просто я будущее. Но даже для того чтобы понять это, требовались деньги. И я решила заработать их. Каким е€разом? Как говорится, угадайте с трех раз.

Местечко для этого занятия было выбрано что надо. Когда-то в ранней юности я читала Гиляровского и помнила про бордели на улице Драчевке, стыдливо переименованной в Грачевку, а после и вовсе в Трубную улицу. Удивительнее всего было то, что в этой новой Российской Империи на Драчевке опять выстроили бордели, правда, чистенькие такие, респектабельные, но натуральные, только что без вывесок. Я пообщалась с местными девочками. Порядки оказались строгие. Без документов меня туда никто бы не взял, и вообще, прежде чем начнешь работать, столько всяких проверок пройти надо! Но те же девочки подсказали способ: с другой стороны огромного комплекса зданий, то есть с Цветного бульвара, располагался Дом политического просвещения. При Андропове такой точно был, я помнила, а — вот почему его при новом царе восстановили, можно было только догадываться. Возле этого самого Политпроса индивидуалки, не желавшие платить налогов, и сшибали свою клиентуру. Клиентура же там тусовалась солидная: офицеры Императорского Двора, старшие жандармы, высокие полицейские Меня подобрал какой-то очень крутой — в штатском, правда, но невооруженным глазом было видно — генерал. Немолодой, смуглый, коротко стриженный, очень сильный. Запомнились его длинные ручищи с огромными тяжелыми кулаками. А потом и многое другое запомнилось.

Но я сейчас не об этом. Я провела с ним полсуток. Он кормил и поил меня. Он купил мне шикарное черно-белое платье из этого, как его, биошелка и новомодные туфли на огромной пружинящей подошве, Он охотно рассказывал мне всякие байки о своей военной службе в элитных войсках Его Величества и ничего не спрашивал обо мне. А ночью я поняла почему. Он догадался, откуда я. Как он мог догадаться? Ведь он не был боевым шарком, он вообще не был Посвященным. И все-таки он раскусил меня. Потому что был профессионалом.

Конечно, на Земле и теперь должны были остаться специальные службы, которые по определению занимались именно Посвященными. А как же иначе? Про такие спецслужбы я много слышала от Давида и, пусть накоротке, но уже была знакома с ними. Ведь это не шарки, а простые земные профессионалы убивали меня в подъезде на Садовой летом девяносто первого. И с тех пор я боюсь убийц. Может, это свойственно только мне, такая индивидуальная особенность: не смерти боюсь, а убийц, исходящей от них черной энергии ненависти. Этот страх — как зубная боль, нет, много хуже — как ломка.