И снова Нат с особенной остротой почувствовал, что вне «Икора» его жизнь гроша ломаного не стоит. Здесь, в лагере, нет ни систем безопасности и охраны, ни врачей, ни сложного медицинского оборудования, которое регистрировало и записывало поведение каждой клеточки его тела. А самое худшее заключалось в том, что у него нет и надежды на перемену к лучшему. Пусть даже он расскажет им свою историю — обитатели лагеря решат, что он псих, если повезет. В худшем же случае его сочтут чудовищем, монстром, а публика в лагере собралась отчаянная. Если эти люди узнают, кто он такой и что собой представляет, они могут расправиться с ним — убить или продать какой-нибудь злонамеренной банде.

Перл тем временем снова взялась за конец поводка и рывком заставила Ната подняться. У «боинга» он повернул было к трапу, но его толкнули на землю, связали руки, а поводок прикрутили к какому-то столбу или колышку.

— Эй! Не оставляйте меня здесь! — в страхе вскричал Нат.

— Надо было не врать, а говорить правду, — огрызнулась Перл. — Из-за тебя мы все выглядели круглыми дураками.

— Здесь, на солнцепеке, я умру! Какая тогда вам от меня польза?

— А ее от тебя и так не особенно много, — рассмеялась Перл, после чего все трое ушли.

Нат огляделся. Неподалеку от него, в тени фюзеляжа, распростерлась в пыли грязная дворняга. Он тоже попытался заползти в тень, но поводок оказался слишком коротким. Оглядевшись в поисках еще какого-нибудь укрытия, Нат убедился, что лежит на широкой ровной площадке среди костей и отбросов, оставшихся от ночных пиршеств.

Его целый день продержали на солнце. Чтобы спастись от его безжалостных лучей, Нат ногами выкопал в пыли неглубокую траншею, в которую едва поместился. Сверху он засыпал себя хламом и накрылся крышкой от мусорного бака. У каждого, кто проходил мимо, Нат просил воды, и в конце концов его усилия увенчались успехом: один мужчина принес воды в ржавой консервной банке и целых полчаса дразнил Ната, держа банку так, что ему не хватало только пары дюймов, чтобы до нее дотянуться.

— Я все расскажу! — умолял Нат. — Только разрешите мне вернуться обратно в самолет!

— Ты нас больше не интересуешь, — отозвался мужчина и, выплеснув воду на землю, стал подниматься по трапу.

Нат и сам не знал, как ему удалось дожить до вечера, но этот момент настал. Солнце из белого стало алым и медленно село за холмы. И хотя Нат буквально сходил с ума от жажды, он сразу почувствовал, что ему немного легче дышать. Какое-то время спустя по трапу спустился под фюзеляж маленький клан Тони. Женщины несли кухонную утварь и пакеты с едой. Мужчины развели костер, и женщины тотчас принялись готовить ужин.