— Он показал им на меня.

Мухаммед сидел, устремив взор на свои руки.

— У него должны были быть на то веские основания, — сказал он. — Может, он просто хотел тебя отпугнуть?

— Видел бы ты его взгляд! — с волнением произнесла Катерина. — Он был таким странным. Как будто Йон всем сердцем меня ненавидит.

— А может, он хотел оттолкнуть тебя, чтобы тем самым защитить? — предположил Хеннинг.

Катерина энергично тряхнула головой.

— Нет, он на самом деле меня ненавидел, — убежденно сказала она.

— Тогда это может означать только одно, — многозначительно произнес Хеннинг. — Они ему читали.

Когда Катерина мучительно искала ответ на вопрос, что случилось с Йоном, у нее тоже возникала мысль о промывании мозгов, однако о том, что это могло быть произведено посредством вещания, она даже не подумала. Катерина сама неоднократно присутствовала на сеансах чтения, но ей никогда не приходило в голову, что вещание может быть промывкой мозгов или же стать пыткой.

— Разве такое возможно? — с удивлением спросила она. — Мы ведь с ним были… мы любим друг друга… Неужели за столь короткое время любовь могла превратиться в ненависть?

— Для этого потребовалось бы вмешательство очень хорошего вещающего, — заметил Хеннинг. — И чрезвычайно веская причина.

— Причина? — переспросил Мухаммед. — Что-то я не врубаюсь.

— В процессе чтения нельзя просто взять и заменить одну точку зрения другой. Белое невозможно сделать черным. Любая попытка этого обречена на провал. Однако если постараться представить испытуемому правдоподобное альтернативное объяснение содержания, то — при правильном воздействии на него — он сам предпочтет изменить свою точку зрения. При этом он будет помнить все — и свою прежнюю позицию, и даже сам процесс чтения. Тем не менее ему будет казаться, что он сделал выбор самостоятельно.

— Вот ведь ловкие сволочи! — сказал Мухаммед, откидываясь на кровать.

— Так, значит, Йон действительно меня возненавидел? — упавшим голосом произнесла Катерина.

Хеннинг беспокойно поерзал в кресле:

— Во всяком случае, ему преподнесли такую ложь, которая его заставила тебя ненавидеть.

Катерина подошла к окну и, слегка оттянув жалюзи, посмотрела на улицу перед входом в отель. В этой части города транспорта почти не было видно, лишь время от времени мимо гостиницы проносился мопед.

Неужели она зря проделала долгий путь в Александрию?

— Что мы можем со всем этим сделать? — тихо спросила она, по-прежнему глядя в окно. Говоря это, девушка почувствовала, что по щекам ее текут слезы.