* * *

В Питере я больше уже не появлялся, несмотря на отсутствие проблем и разрешение начальника. Недели две ни о чем не хотел думать и ничего осознанного я не делал. Автоматически, как зомби, ходил на работу, что-то там выполнял, совершал какие-то действия, но все это проходило на автопилоте, и никак не влияло на память и настроение. А настроения не было. Вообще! Ждал звонка от врача недели две, а потом еще две. В расчете на чудо, в полном смысле этого слова. Но врач не звонил. А я ждал. В конце концов, не выдержал, и позвонил сам. Ответили почти сразу — на том конце моментально взяли трубку.

— Алло? — отозвался знакомый женский голос.

— Наталья Георгиевна? — неуверенным голосом спросил я. — Здравствуйте, я по поводу Ольги…

— Здравствуйте, я Вас сразу узнала. Вы хотели что-то уточнить?

— Э-э-э… Что уточнить? — не понял я, стараясь говорить как можно спокойнее. Меня уже всего трясло.

— Я Вас слушаю, спрашивайте.

— Как она?.. — все-таки предательски сорвавшимся голосом спросил я.

— Не знаю, — Наталья Георгиевна казалась удивленной, — после выписки она еще не звонила.

— После… ее выписали? Как? В таком состоянии?

— В каком — «в таком»? Вы что, ничего не знаете?

— Нет, а что? — спросил я, боясь услышать продолжение.

— Оказалось, что мы ошиблись в диагнозе, — немного смущенно сообщила врач, — у нее ничего не было.

— Как это — ничего? А ее ужасный вид? А же видел! Ее анализы? Вы же сами…

— Последствия химиотерапии — индивидуальная реакция. Она очень плохо переносила лечение. Но как только мы сняли все препараты, она удивительно быстро стала набирать вес, и все показатели дали положительную динамику. Назначили ЛФК, общеукрепляющую терапию и она вошла в форму. Вчера мы ее выписали.

— Да? — я внутренне ликовал, забыв о предупреждении своего черного хозяина. — Но как такое возможно?

— Если честно — то я не знаю. Результаты исследований не позволяли усомниться в диагнозе. И тем не менее! Это редчайший случай. В моей практике — первый. Но в литературе подобные феномены описаны. Она выписалась, и подписала все бумаги, что отказывается от любых возможных исков, что не имеет к персоналу и к лечащему составу клиники никаких претензий…

Дальше слушать не стал и отсоединился. Нажимаю семерку и жду. Гудки… Соединение.

— Говорите! — никогда уже не забуду этот голос, — ну? Слушаю!

— Оль, привет, это я.