Ник только покачал головой, хотя и ощутил холодок внутри.

Один из членов экипажа задраил дверь за Ником, который вошел в роскошно отделанный салон за кабиной пилотов. Вращающиеся кресла у иллюминаторов, мягкие диваны, плоские 3D-экраны высокого разрешения на перегородках — все как на частном самолете миллиардера, только места побольше.

Сато сидел, пристегнувшись, в кожаном кресле у правого борта перед низеньким столиком. Он не поднялся, когда вошел Ник, но жестом пригласил его сесть напротив себя.

Ник осторожно погрузился в кресло лицевой кожи и пристегнулся. Освещение потускнело; лайнер вернулся к началу взлетной полосы и снова проверил двигатели на полном газу. Пилот сказал что-то на японском по интеркому. Громадный самолет понесся по взлетной полосе, поднялся в ночь и заложил крутой вираж влево, выходя на указанный курс над океаном.

Ник посмотрел на свои часы: 8.14 по тихоокеанскому летнему времени.

Самыми опасными были первые двадцать четыре часа, когда Ник добирался до города из маленького аэропорта без диспетчерской. Благополучно выбравшись из района трущоб и полумиллионной толпы бежавших в панике латинов, за которыми следовали бандиты, Ник наконец оказался на тихой улочке в Сан-Марино — неподалеку от Пасадены, в одном из самых элитных районов Лос-Анджелеса.

От захудалого аэропорта Флейбоб до района близ Эхо-парка (к северо-западу от громадного центра временного содержания ДВБ на стадионе «Доджер»), где жил его тесть, было миль пятьдесят. К тому же Ник пробирался не по эстакадным дорогам, а по обычным улицам и переулкам, держась подальше от мест боев и массовой эвакуации. Всего получилось — судя по навигатору на телефоне — больше шестидесяти миль. Извилистый путь Ника пролегал по Онтарио, Клермонту и Помоне, а потом по южной Пасадене. Он подумал, что если шагать пешком, то с таким же успехом можно было выйти из Лас-Вегаса. А потому он первым делом угнал электрический мопед у мальчишки-латина — тот пытался бежать из этого хаоса следом за своей семьей, загрузившейся под завязку в мерин-внедорожник. Ник угнал бы и внедорожник, но отец семейства увидел, как из темноты появился человек с пистолетом, и вдавил в пол педаль газа, извлекая из своей развалины последние амперы. Сын-подросток был выдан на милость человеку с пистолетом.

Махнув «глоком», Ник отогнал плачущего парнишку от мопеда, отвязал и швырнул ему тючок с вещами — мальчик теперь уже ревел в голос — и уехал, нисколько не испытывая вины. Отец с семьей вернутся за парнем, даже если его придется привязать к крыше рядом с остальными пожитками.