- Короче, я против участия Дантиста в операции, – сказал он. – И я принимаю решение…

 - Подожди, - попросил Зинка. – Подожди, Чудак, не торопись. Пожалуйста, выслушай меня. – Он закурил новую сигарету, нервно затянулся. – Мы все живем на грани: на грани провала, на грани жизни и смерти, на грани душевного срыва. Никто не знает, что происходит в наших душах. Но мы с радостью ходим по лезвию ножа, рискуем жизнями… Потому что любим эту опасную работу, потому что ничего другого делать не умеем и не желаем. Мы не по принуждению пришли в ФАЭТ, а, как это не пафосно звучит, по велению сердца. И если контора вдруг начинает в нас сомневаться или попросту забывает о нас, это больно, Чудак, это очень больно… Представь, что будет с Дантистом, если я скажу ему: «Извини, Дантист, ты больше не нужен. Ты – псих и можешь завалить дело. Вот тебе пенсия от конторы. Иди, чини компьютеры. Или мемуары пиши. Но только в стол, потому что рассказывать обывателям о твоих подвигах нельзя, это государственная тайна. И постарайся окончательно не свихнуться. И не спейся, Дантист, потому что тогда ты станешь угрозой для общества, которому ты служил верой и правдой…»

 - Все! Хватит тут на меня слюной брызгать, - устало сказал Чудак. - Я позволяю тебе говорить со мной в таком тоне только потому, что ты не просто один из лучших сотрудников конторы, ты мой друг.

 - А Дантист мой друг! – с жаром возразил Зинка, и тут же сбавил тон. – Прости за горячность. Но если теперь оттолкнуть Александра, это для него равносильно смерти.

 - А я и боюсь, что он будет ее искать!

 - Без нас он найдет ее скорее.

 - А с чего ты взял, что я хочу его уволить? Кажется, что я говорил тебе о месте в аналитическом отделе.

 - Да какой из Дантиста аналитик!.. Нет, голова у него, конечно, работает как надо, но… Сашка закиснет на такой работе. Он оперативник до мозга костей!

 Чудак отхлебнул кофе, поморщился. Потом снял очки и снова принялся протирать, изредка разглядывая их на просвет. Молчание длилось минуты две. Закончив с очками, Чудак снова отхлебнул из своей чашки.

 - Говно, а не кофе, - сказал он, брезгливо отодвигая чашку, словно в ней был не благородный напиток, а нечто непотребное.

 - Угу, - согласился Зинка.

 Чудак заходил взад вперед по небольшому гостиничному номеру.

 - Хорошо, - сказал он, наконец. – Может быть ты и прав, Зиновий... Тем более что именно Дантист как никто другой прекрасно вписывается в тему нового задания. – Чудак многозначительно посмотрел Зинке в глаза. - Решено, Дантист в деле. Но, если что… спрошу с тебя! Сообщишь Александру о том, что он участвует в операции.