— Надо вынуть еще один камень из внешней кладки, — решил он, — чтобы было сподручнее работать. А потом я вытащу пару камней из внутреннего ряда.

После того как Бронсон вывернул из стенки один камень, вынуть второй было уже не так сложно. Его больше беспокоило, как бы не обрушился верхний ряд, потерявший в результате его действий опору, но пока что он держался крепко. Внутренняя кладка легче поддалась усилиям, поскольку слагавшие ее камни были несколько меньших размеров. Бронсон довольно быстро вытащил три из них, так что в стенке образовалось отверстие, достаточно широкое, чтобы в него можно было заглянуть.

— Дай, пожалуйста, фонарь, — невнятно проговорил он, встал на колени и просунул голову в дыру.

— Что там видно? — дрожащим от возбуждения голосом спросила Анджела. — Что там?

— Сдается мне, здесь ничего нет. Постой-постой — на полу что-то лежит. Помоги мне. Похоже, она весьма тяжелая.

Кряхтя, Бронсон вытащил через отверстие массивную каменную плиту и с помощью Анджелы прислонил ее к стенке алтаря. Потом они поднялись на ноги и несколько секунд завороженно разглядывали находку.

— Черт, и что же это? — нарушил наконец молчание Бронсон. — И, кажется, там лежит еще одна такая.

Менее чем через минуту они вытащили и вторую плиту и аккуратно поместили ее рядом с первой.

— Вот так, — пробормотал Бронсон, потом еще раз заглянул в дыру и, подсвечивая себе фонариком, внимательно обследовал полость. — И больше здесь ничего нет, — сообщил он, — кроме мелких камней и массы пыли.

Бронсон и Анджела стояли и пристально смотрели на две каменных плиты. Они были продолговатые, с прямоугольным основанием и закругленной верхней частью, где-то с дюйм толщиной, порядка пятнадцати дюймов в высоту и девять-десять дюймов в ширину. Плиты с обеих сторон покрывали аккуратные ряды значков, и, как показалось Бронсону, надпись была сделана на арамейском. За последнее время ему очень часто приходилось иметь дело с арамейскими текстами, и он не сомневался, что не ошибается. Кроме того, похоже было, что надписи на обеих плитах идентичны.

— Пыли? — глядя на него, переспросила Анджела.

— Ага. Я бы сказал, это пыль двух тысячелетий.

— Но смотри, — и Анджела показала на плиты. — На них нет ни пылинки.

Бронсон присмотрелся к находке более внимательно.

— Ну, возможно, я смахнул всю пыль, пока вытаскивал их, — предположил он. — Но что это такое? Мне кажется, текст представляет собой что-то вроде списка. Просто это больше похоже именно на ряд отдельных фраз, чем на какой-то цельный текст.

Анджела ничего не ответила. Она опустилась на колени и внимательно рассматривала плиты, кончики ее пальцев осторожно повторяли очертания арамейских символов. Когда через полминуты она подняла глаза на Бронсона, он увидел, что лицо ее побледнело.