Двуствольного…

Воспользовавшись моментом, я стремительно взлетел по железной лесенке на крышу и сделал несколько осторожных шагов. Каучуковые подошвы ступали по металлу, покрытому облупившейся желтой краской, совершенно бесшумно, и мне удалось, не привлекая к себе внимания, добраться до середины вагона.

Оттуда осмотрелся по сторонам, а кругом одна лишь серость безвременья; только двумя серебристыми полосами убегают назад железнодорожные пути.

Что я ощутил в этот момент? Неуверенность? Страх? Сомнения?

Ничего подобного. Одну лишь злость.

Крамер, сука!

Злость буквально переполняла, и потому размеренно колотившееся во мне время не сбилось ни на миг, не пропустило ни одного удара.

А голоса и шепотки в голове — это ерунда. Куда больше волновали мотивы Петра.

Что он задумал? На что рассчитывает?

Планирует запустить установку по пути на каторгу? Но даже если он раздобыл ключи и код от сейфа, как быть с взломанными печатями?

За такое ведь по головке не погладят!

Ничего не понимаю.

И тут откуда-то снизу и сбоку вынырнула черная как смоль сущность. Едва успев среагировать на ее неожиданное появление, я бросился ничком на крышу вагона, и свисавший с плеча карабин гулко саданул по железному листу.

Промчавшаяся над головой тварь вопреки всем законам физики в один миг развернулась и вновь бросилась в атаку, я откатился в сторону и полоснул ее выхваченным из чехла ножом. Сверкнувшее посреди беспросветной серости зеркало широкого клинка легко рассекло нематериальное создание на две части, но на крышу, сдирая когтями краску, уже карабкалась явно насосавшаяся чьих-то кошмаров химера.

Я скакнул к ней, намереваясь сбить с поезда, и тут крышу за спиной пробила выпущенная изнутри винтовочная пуля.

Шаг — выстрел, прыжок — новая дыра в металлическом листе.

Сражаться в таких условиях с сущностью было смерти подобно: ориентировавшийся на звук моих шагов стрелок всякий раз запаздывал лишь на долю мгновения. Как только замешкаюсь, тут мне и конец.

И, решив не испытывать удачу, я крутнулся на месте и рванул в начало вагона.

Клац-клац! — две пули прошили тонкий металл там, где я бы оказался, продолжи свое движение к сущности.

Я даже не оглянулся. Скатился по лесенке к сцепке с локомотивом, держась одной рукой за перекладину, загнал нож в щель металлической коробки и перенес большую часть своего веса на рукоять. Толстый клинок выгнулся, но оказался прочнее запоров, и крышка с металлическим лязгом отлетела, открыв мне доступ к опечатанному свинцовой пломбой рычагу.