Кто-то починил мою дверь. Скорее всего, Билл. Холодильник и морозилка оказались забиты продуктами. Кровать застелена, а разбросанные по квартире записи аккуратно разложены по коробкам. Бросив сумку на пол, я принялся доставать заметки. Я успел просмотреть всего пару коробок, как открылась дверь ванной комнаты, и оттуда вышел Паукар Вами.

— Ал, мой мальчик, — прохрипел он, — ты вернулся к своему дорогому старенькому папочке.

— Давно ты здесь? — спросил я, отставляя коробку.

— Большую часть дня. — Он плюхнулся в кресло. — Я решил, что ты вернешься после похорон. Что тебя задержало?

— Поминки.

— Ты остался на поминки? Ненавижу поминки. Все так хорошо говорят о покойном. Никто не вспоминает про измены, мошенничество, предательство. Боюсь, что, когда помру, кто-нибудь устроит по мне поминки.

— Это вряд ли, — произнес я ледяным тоном.

— Ты удивишься, — ухмыльнулся он. — Ладно, хватит зря трепать языком. Погоревал — и будет. К делу. Что-нибудь новое узнал?

Я подумал о мраморном шарике и уселся напротив Вами:

— Есть одна вещь, о которой я хотел бы спросить. Тебе не понравится, но все равно спрошу.

— Валяй, — равнодушным тоном сказал Вами, но я заметил, что он заинтересовался.

— Ты убил Эллен?

Он нахмурился:

— Ты меня подозреваешь?

Я рассказал ему про мраморный шарик, черный с золотистыми змейками, о том, как он попал ко мне, потом пропал, оказался в моем шкафчике в раздевалке, а затем в ране на теле Эллен.

— Думаешь, я его там оставил? — проговорил он. — Считаешь, я подсунул тебе этот шарик с самого начала и все это время пудрил тебе мозги?

— Возможно.

Вами посмотрел на меня в холодном молчании, затем вытащил нож из ножен на поясе. Он вложил его в мою правую руку, приподнял подбородок и приставил лезвие к своей шее, отдавая себя в мое распоряжение.

— Если сомневаешься, перережь горло, — прошипел он.

Я смотрел на лезвие и натянувшуюся кожу на его шее. Глубоко вздохнул. Как бы ловок и силен он ни был, Вами не успел бы меня остановить, вздумай я его убить. Одно движение кисти, и он истечет кровью.