Я выкинул недокуренную сигарету и спросил:

— Что за неясности?

— Убийца как-то завладел табельным штуцером, хотя парни были не при исполнении. Дело темное… — вздохнул Филипп, распахнул дверь и шагнул в вестибюль управления.

Я поспешил следом.

— Убийцу опознали?

— Нет. В картотеке управления его нет. И знаешь что, Виктор… — Филипп вызвал лифт и повернулся ко мне, — …ты задаешь те же вопросы, что и Алан Портер.

— Он уже интересовался этим делом? — вновь разыграл я удивление.

— Именно.

Вслед за инспектором шагнув в кабину лифта, я встал у дальней стенки и пробормотал:

— Может, Алан был знаком с убитыми? Не знаешь, он случайно не общался с ними?

— Понятия не имею, — признал Раевски, но после недолгого молчания добавил: — Нет, не думаю, что они были знакомы.

Лифт остановился, инспектор покинул кабину, и тогда я бросил ему в спину очередной вопрос:

— Филипп! Кто решил назначить мне в напарники именно Портера?

Инспектор криминальной полиции обернулся и заявил:

— Спроси у капитана, Виктор.

Лифт закрылся, и я продолжил подъем на седьмой этаж донельзя озадаченным.

Спроси у капитана? Что это значит? Решение принимал шеф? Но с какой стати? Неужели его кто-то об этом попросил? Если так, то кто? Шеф полицейского управления не та фигура, на которую можно давить. Проситель в этом случае должен обладать немалым влиянием. И таким влиянием обладал лишь один засветившийся в этом деле персонаж…

Советник Гардин!

Выйдя из лифта, я направился в кабинет, но сразу наткнулся на детективов дивизиона внутренних расследований.

— Глазам поверить не могу! — охнул Шульц повыше. — Наконец-то этому хулигану надавали по рукам!