— Я не верю тебе.

— Другого объяснения у меня нет. Можете застрелить меня, это ничего не изменит. Я больше не дам ему власти над собой. Но я — новый человек, я могу соединить наши расы, помочь нам сосуществовать.

— Не думаю, что это удастся.

— Это случится, все равно, хотите вы того или нет. Проход уже один раз открыли, и откроют его вновь. Найти проходца — лишь вопрос времени.

— Проходца? — переспросил я, но Костас не ответил.

Если все, что он рассказал, правда, если всеми действиями Костаса управлял подселенец, то мог ли я его винить? Можно ли винить умалишенного, совершившего преступление, но не осознававшего своих действий? Что правильно: наказать его за это или лечить? Сомневался я недолго.

— Я убью тебя.

— Прямо сейчас? Или чуть позже? Нам бы для начала отсюда выбраться, — разумно заметил Костас, но я его не слышал.

— Убью!

Я уже не сомневался. Но выстрелить не успел. Где-то невдалеке изрядно громыхнуло, да так, что пол пещеры заходил ходуном.

— Что происходит? — подозрительно уставился я на Костаса, но тот лишь недоуменно пожал плечами.

Раскладывать химмельшток я не спешил. Мы пошли назад пешком, причем Костаса я пустил перед собой, раздумывая, не пристрелить ли его прямо сейчас. Но подходящий момент был упущен, а стрелять в спину не в моих привычках.

Чем дальше мы шли по трубе-туннелю, тем светлее становилось. В этом мире царили полусумерки, сейчас же свет озарял все вокруг, а мох и грибы жадно впитывали в себя энергию.

Костас был удивлен не меньше. Происходило нечто особенное. Мы остановились у выхода из туннеля и замерли, завороженные зрелищем.

Высоко в небе, в ярких всполохах гигантских молний, которые и освещали все вокруг, горел, словно небывалая звезда, и переливался всеми цветами радуги проход.

То, что это очередная дыра между мирами, пусть и совершенно не похожая на виденную мной прежде, я понял сразу. Ничем иным это быть не могло.

Костас тоже сообразил, в чем дело.

— Это наш шанс! Какая-то нестабильность! Она не продержится долго!

Химмельшток, стоило лишь нажать на нужные выступы, в мгновение ока вновь развернулся в рабочее состояние.

Я ловко, уже привычно, заскочил на свое место. Костас шагнул ко мне, но я навел на него «дырокол», размышляя, что делать.