— Я оставлю его у себя, — уведомил я Костаса, тот лишь безразлично кивнул, а я сунул «дырокол» в карман.

Девушки отошли на десяток шагов от нас, выгуливая котенка. Самый подходящий момент, чтобы поговорить по душам.

— Послушайте, Константин Платонович, — негромко начал я, — это вы убили директора театра?

Вот тут великокняжеский сын наконец широко распахнул глаза и даже чуть привстал от волнения, но я жестом велел ему сесть обратно, чтобы не привлекать внимания близняшек. Незачем им слушать наши разговоры.

— Нет! Это не я! Клянусь!

— Но вы видели того, кто это сделал?

— Видел, — согласился Костас, его взгляд вновь потух, стал безразличным. — Это все она…

— Кто — она? — не сразу понял я.

— Белла, это она его убила.

— Может, не стоит наговаривать на несчастную девушку? — предложил я, прищурившись. Очень уж мне не нравились лгуны, пусть даже их дядя — сам кайзер-император. — Она не сумела бы ударить с такой силой, чтобы убить крепкого мужчину с одного удара. Это попросту невозможно.

Но Костас лишь пожал плечами, отвернувшись в сторону.

— Зачем мне врать вам, Бреннер?

— Вам виднее зачем. А вы знаете, что она носит ребенка? Вашего ребенка!

Он вздрогнул всем телом. А когда вновь посмотрел на меня, то опять, в который раз за этот долгий вечер, я увидел в его взгляде лишь глубочайшее отчаяние.

— Тем хуже для нее… и для меня. И уж точно — для ребенка.

Константин замолчал, вновь отвернувшись от меня, и большего я из него вытянуть не сумел.

XI Фора

XI

Фора

Дальше все шло как по маслу. Мы еще с полчаса блуждали по подземным галереям, пока наконец не выбрались наружу. Дождь все не прекращался, но, к счастью, мы оказались недалеко от цели.