Но что он видел в штормовом убежище? Бернт не знал до сих пор и никогда не узнает. Похоже на зеркала? Да нет, там была яма в земле с копчеными кусками сушеного мяса. Как двойное зеркало может быть похоже на яму в земле и куски мяса? Нет, единственное общее между ними – он не понимал до конца, о чем они ему говорят. Чувствовал, как что-то упускает.

Тогда он ушел из кафе, сел в машину и поехал. Сперва намеревался, несмотря на разброд в душе, продолжать путь дальше в Юту, завершить путешествие. Но стоило свернуть налево с парковки и поехать по Главной улице, как он почувствовал, будто растягивается между зеркалом и пунктом назначения. Что его частичка поймана в зеркале, и что связь между ней и им становится все тоньше и тоньше.

И вместо того чтобы выехать на шоссе, он заложил круг и вернулся в кафе. Достал монтировку из набора инструментов рядом с запаской, зашел в кафе и направился прямиком в туалет. Несколько раз аккуратно стукнул по верхнему зеркалу и отломал все четыре угла, потом снял его и положил лицом на пол. Большое зеркало оказалось целым и невредимым. Его Бернт просто разбил, хотел убедиться, что за ним ничего нет. Ничего не было. Только голая стена. Тогда он разбил и первое зеркало, а потом ушел так же быстро, как пришел, пока официантка глазела на него с открытым ртом, а здоровый повар выскочил из кафе и погнался за ним с проклятьями, как раз когда Бернт повернул ключ в машине и уехал.

И даже тогда он бы мог поехать дальше, мог бы направиться в Юту, рассказывал Бернт. Но поездка – вся, от начала до конца, не только когда он начал делать то, чего бы раньше ему даже в голову не пришло делать, – казалась предупреждением. Продолжать – это ошибка, чувствовал он. И развернулся.

И в самом деле, не успел он глазом моргнуть, как вернулся в Рино, почти на одних парах бензина. Нашел заправку, потом отель, потом засел там на несколько дней и запил, чтобы переждать. Ему было стыдно, что он не доехал до самой Юты, а еще, если честно, то, когда он вернулся в место, которое казалось ему целиком и полностью реальным, Бернт побоялся снова садиться в машину.

Но все-таки с больной от похмелья головой влез в нее и поехал. Миг спустя уже пересек границу штата. Пропетлял по горам, проехал мимо Траки, обогнул озеро Доннер, через перевал Эмигрант-гэп, потом медленно съехал с гор во все более и более населенные области, все ближе и ближе к дому. Когда он сворачивал на их улицу, ему уже начало казаться, что он раздул из мухи слона, что просто искал повод не ехать в Юту.

Чем больше он говорил, чем больше пытался одновременно и объяснить своей девушке, что чувствовал, и выкинуть эти мысли из головы, предать все прошлому, тем больше где-то в глубине души произошедшее уплотнялось и твердело, как болюс или опухоль – словно что-то одновременно единое и совсем отдельное. Он не понимал, хуже ему или лучше от того, что он все выложил.