- Что ж, ты душу облегчить не хочешь? У тебя ещё есть шанс отделаться каторгой.

- Какое милосердие. - с презрением протянул Арсений, - В первый раз я отправился туда, только потому что защитил свою жену и дочь от домогательств родного отца и его друга. На этой чертовой каторге я угробил своё здоровье, из-за чего меня не берут на работу даже фабричным рабочим. И если я отправлюсь туда во второй раз, то точно сдохну... И знаете я всё хорошенько обдумал, когда возвращался из Стратилатовской земли. Все возможные варианты ведут к одному исходу. Какую тропинку бы не выбрал, она приведет к одной двери... Как же я раньше этого не понимал? А ведь это было очевидно самого начало. И знаете, я уже не против этого.

    Арсений расстегнул три пуговицы на рубашке. Теперь на его шее можно было увидеть обручальное кольцо на шнурке. Вдруг в ноздри следователя ударил противный запах. В этот момент он понял, что Арсений облил себя керосином.

- У меня и Гвидона есть кое-что общее, что храним у самого сердца. Поэтому я никогда его не предам. - парень поднял керосиновую лампу чуть выше и криво улыбнулся, - Вот сейчас, господин следователь, вам удача точно пригодится!

- Не делай глупостей! А как же твоя семья? - закричал Пётр, однако это было бесполезно.

    Не сомневаясь ни секунды, Арсений разбил лампу об пол. Пламя в считанные секунды поглотило несчастного и перекинулось на другие предметы, которые находились в спальне. Пётр ничего бы не успел сделать. В последние секунды своей жизни Арсений, несмотря на агонию, не издал ни звука. Для него всё закончилось быстро.

    А пламя продолжало уничтожать комнату. Пётр понял, что надо спасаться самому. Он схватил из тайника шкатулку и уже хотел было выбежать в коридор, однако огонь отрезал этот путь наружу. Единственным шансом на спасение оставалось окно. Высота была порядочная. Мужчина, нервно мотая головой, оглядел улицу. Первое, что ему пришло в голову, - это попытаться прыгнуть на балкон, располагавшийся этажом ниже. Это был не самый надёжный вариант, но угарный газ, заполонивший комнату, не оставил времени на раздумье. Встав на карниз, мужчина сделал глубокий вдох, а затем, когда пламя заполнило уже всю комнату, прыгнул вниз.

    Пётр более-менее успешно приземлился на балкон. Из-за того, что мужчина надышался угарного газа, боль от падения практически не ощущалось, однако воздуха катастрофически не хватало, что выражалось в непрекращающимся кашле. Вскоре началось головокружение, а затем Пётр и вовсе потерял сознание.

Глава XXI

    Куча камней, тысячи кричащих голосов и струи крови. Вот такая смесь осталась от Главного Александроградского собора. Одни люди в панике бегали из угла в угол, другие неистово молились перед иконами, которые уцелели после происшествия, третьи рыдали над трупами близких.