К северу от Палм-Спрингса, на федеральной трассе 111 Клитман выжимал из «тойоты» максимум того, на что она была способна, а способности ее были весьма ограниченны. Одометр «тойоты» показывал сорок тысяч миль, и, без сомнения, престарелая хозяйка автомобиля никогда не ездила со скоростью более пятидесяти миль в час, поэтому «тойота» плохо реагировала на предъявляемые Клитманом повышенные требования. Когда он пытался ехать быстрее шестидесяти миль в час, машина начинала вибрировать и фырчать, заставляя водителя сбросить скорость.

И тем не менее, проехав всего две мили на север от границы Палм-Спрингса, они нагнали патрульный автомобиль дорожной полиции Калифорнии, и Клитман сразу понял, что это, должно быть, тот самый офицер полиции, которому предстоит арестовать Лору Шейн и ее сына. Коп ехал неторопливо, строго придерживаясь разрешенной на этом участке дороги скорости пятьдесят пять миль в час.

– Убей его! – бросил через плечо Клитман роттенфюреру Брахеру, сидевшему справа на заднем сиденье.

Посмотрев в зеркало заднего вида, Клитман не обнаружил за спиной транспорта, встречного потока тоже не было, но какое-то движение на юг все же имелось.

Тем временем Брахер опустил стекло со своей стороны. Левое заднее окно уже было открыто, поскольку Хубач выбил его раньше, когда расстреливал полицейского в Палм-Спрингсе. Ветер врывался в открытые окна, пронзительно свистел под крышей салона, заставляя трепетать карту на коленях у фон Манштейна.

Офицер дорожной полиции окинул удивленным взглядом «тойоту»: автомобилисты редко позволяли себе обгонять полицейский автомобиль, и так ехавший со скоростью на пару миль выше дозволенной. Когда Клитман выжал из «тойоты» максимальную скорость, автомобиль задрожал, протестующе зачихал и, страшно недовольный, все же ускорился. Полицейский взял на заметку столь демонстративное нарушение правил дорожного движения и ненадолго включил сирену. Громко завыв, она тут же умолкла, что было равносильно приказу съехать на обочину и остановиться.

Но вместо этого оберштурмфюрер разогнал протестующую «тойоту» до шестидесяти четырех миль в час, подвергая ее риску развалиться прямо на ходу. Этой скорости как раз хватило, чтобы немного обогнать пораженного офицера дорожной полиции, и правое заднее окно «тойоты» оказалось вровень с передним окном патрульного автомобиля. После чего роттенфюрер Брахер открыл огонь из «узи».

Окно в патрульном автомобиле взорвалось, офицер полиции погиб на месте. Не мог не погибнуть, поскольку явно не подозревал о готовящемся нападении, а значит, пули наверняка попали ему в голову и верхнюю часть туловища. Патрульный автомобиль вильнул в сторону «тойоты», слегка поцарапав ее, прежде чем Клитман успел убраться с дороги, и резко свернул в сторону обочины.