Настроение зависло в какой-то мертвой точке.

Я медленно жевала холодные яйца, наблюдая за паникой от падения комет по всему миру. Из-за массовых беспорядков закрылся порт Токио. Огонь пожирал большую часть Франкфурта. На сессии Генеральной Ассамблеи ООН развернулись настоящие бои. Госпожа президент выступила с еще одним обращением, стараясь снять общественное напряжение, но толпы демонстрантов против «произвола военных» на улицах мегаполисов США все равно не рассасывались.

Показывали и более причудливые сюжеты. Австралийское сейсмологическое общество сообщало о возросшей активности движения земной коры вдоль подводных разломов Азиатско-Тихоокеанского региона. По всей Индонезии проснулось множество вулканов, и часть популяции диких птиц покинула насиженные места.

Мир словно распадался на части. Как если бы Немезида неистовствовала все сильнее.

У нас оставалось мало времени.

Я вскочила, когда дверь открылась и вошла мама.

– Наконец-то ты проснулась, – сказала она бодрым голосом, развязывая шарф и вешая его на крючок. – Если не надо в школу, это еще не значит, что можно спать целый день напролет как сурок.

Я наблюдала за тем, как она ходит по трейлеру, занимаясь мелкими домашними делами, которыми в предыдущие несколько дней совершенно пренебрегала. Вообще мама казалась… другой. Не такой испуганной. Не такой угрюмой. Не такой… оцепенелой, что ли. Ее движения словно обрели смысл, чего не было раньше.

Завершив свои мелкие дела, мама удовлетворенно кивнула сама себе. Я обратила внимание на то, что куртку она так и не сняла.

– В доме хоть шаром покати – совершенно нечего поесть. Я пойду куплю чего-нибудь, черт бы побрал этот нормированный отпуск продуктов. Тебе что-нибудь принести, Мин? Чего ты хочешь?

Мы посмотрели друг на друга – первый раз после ее прихода. В ее глазах я увидела бурю эмоций, которые она тут же постаралась пригасить.

Тяжелые вопросы вертелись на языке, готовые сорваться.

Зачем ты подписала то «согласие», мама? Ты знаешь, что со мной случается в дни рождения?

– Нет. Ничего.

Она молча кивнула, опустила глаза и вышла на улицу.

Я встала и подошла к окну – проводить ее взглядом до тех пор, пока она не скроется из виду. В этой женщине таилось куда больше, чем видят люди.

Не могу ей доверять.