– Ну, мы немного замотались… – проговорил Вийт, взглянув на баронессу, а потом со смущением покосившись на Франсуазу. – Венеция подождёт!

Ронислав Вакулович шагнул к боковой двери и распахнул её настежь.

Гостьи неуверенно поднялись со своих мест.

– Ты ведь тоже ещё не видела мою коллекцию! – Вийт подтянул жену ко входу в хранилище.

– Давай же оденемся! – вскрикнула Ветрана Петровна. – А потом ты всё покажешь!

– Да, да! – лихорадочно пробормотал Ронислав Вакулович. – Только вот свет зажгу, пусть гости начинают осматриваться!

Он крутанул кран на стене, и десятки газовых светильников разом вспыхнули.

Это была большая зала, стены которой представляли собой сплошной ряд застеклённых шкафов. На их полках виднелось множество покрытых благородной печатью времени музыкальных инструментов.

– Вот! Вот! – вскричал Вийт. Глаза его горели фанатичным огнём. – Вот они!

Франсуаза первой решилась переступить через порог хранилища.

– Je suis contente de vous voir![139] – пробормотала она Ветране Петровне.

– Wzajemnie![140] – шёпотом ответила пунцовая от стыда баронесса. – Простите за!.. Ну, в общем, простите!

– Это древнегреческие кроталы… – говорил тем временем Вийт, бросаясь от одной полки к другой. – Что-то навроде кастаньет. А это лали с Вити-Леву, часто именуемого тонганцами Фиджи!..

Он открыл стеклянную дверцу и, закряхтев, вытащил нечто огромное.

– Ко́ра! – вскричал он с торжеством. Лицо его раскраснелось, но сей раз не от стыда, а от удовольствия. – Самая настоящая! Привезена с берегов реки Гамбия. Взгляните! Двадцать одна струна на разрезанном пополам африканском калабасе! Перетянута коровьей кожей! На ней можно играть, как на лютне или арфе, но вполне подходит и гитарный стиль фламенко! Вот, попробуй!

Вийт подтащил жену поближе и сунул ей в руки гриф. Ветрана Петровна пыталась что-то сказать, но муж её не слушал. Покорившись доле, женщина поплотнее запахнула халат и взялась за инструмент.

– Вот, на три четверти! – возбуждённо, лихорадочно говорил Ронислав Вакулович. – Раз, два и три! А потом берём вот так и снова – раз, два, три!

Баронесса вздохнула и послушно стала дёргать струны: три раза одну, три раза другую и снова по кругу.

– А вы возьмите древнеримскую кроту в средневековом валлийском исполнении! – Вийт неожиданно сунул Франсуазе в правую руку странный смычок, более похожий на стрелковый лук, а в левую – нечто из дерева, напоминающее стиральную доску, если бы её согнули об колено, а потом попытались сделать из неё скрипку. – Это просто! Всего два аккорда! Так и так! Давайте!

Мадемуазель Понмаре, не зная, возмутиться ей или подчиниться, взглянула на Ветрану Петровну. Та пожала плечами. Франсуаза помялась мгновение, но всё же повела смычком так, как показывал Вийт.