– Где практикуют такое разведение блох для изучения бактерии?

– Если говорить о чуме, есть лишь несколько мест в мире, где ее еще изучают таким образом – вживую, можно сказать. Разумеется, это делается не в таком масштабе – блох гораздо меньше – и в условиях куда большей безопасности: в Институте Пастера в Лилле и в Форт-Детрике в штате Мэриленд… Есть подозрения, что еще некоторые страны тоже в прошлом использовали эту технику. Япония, Россия и другие, но это дела давние.

– Какова цель этой лаборатории? Распространить чуму?

– Я бы очень удивился, будь это только в исследовательских целях.

– А как? Как распространяют эту бактерию?

Садуин задумался.

– Если бы мне требовался максимум жертв в минимум времени, я вырастил бы максимум здоровых блох, инфицировал бы их всех одновременно, кормя зараженной кровью, выждал бы четыре необходимых дня, чтобы они стали наиболее заразными, и выпустил бы в месте большого скопления людей: на вокзале, в аэропорту, в торговом центре. Голодные блохи кусали бы любое попавшееся им теплокровное животное и умирали через сорок восемь часов. Через неделю у людей во всей Франции, а то и во всем мире обнаружилась бы болезнь.

У Николя оставалось еще много вопросов, но сил больше не было. Все смешалось в его голове, это было слишком ужасно, слишком убийственно, слишком бесчеловечно. Он ощутил слабость, вдруг подумав о Камиль, и пошатнулся. Жакоб поддержал его.

– Выходим, дезинфицируемся. Сделаем нашу работу здесь, возьмем пробы, отправим блох на анализ в Пастер и Сен-Луи… Надо действовать быстро.

Выйдя из лаборатории, Себастьен Садуин обратился к коллеге, стоявшему рядом с двумя большими закрытыми сумками:

– Распыляем инсектицид для блох и СО_₂ с дозой изофлюрана для крыс. И хорошенько. Чтобы ни одного живого существа здесь не осталось через полчаса.

– Амандина говорит, что, когда она спустилась, замок на двери был открыт, – сказал Николя. – И она видела одного из тех двоих со спортивной сумкой. Вы… думаете, они могли вынести блох из лаборатории?

Садуин молчал, но его молчание само по себе было ответом. Жакоб опередил его:

– Теперь дайте нам работать. Нам понадобится как минимум двенадцать часов. Подведем итоги с вами завтра. Давайте сохранять оптимизм.

Он переглянулся с коллегой, когда Николя шагнул под душ: его взгляд говорил обратное.

92

92

Амандина лежала в отдельном боксе, запертом на электронный замок, в инфекционной больнице Сен-Луи.

Здешние правила предусматривали ношение маски для всех, очень строгие процедуры санитарной обработки помещения, посуды и белья, запрет покидать палату. Молодая женщина была также окружена «пузырем» из прозрачного пластика.