Наконец Марко удалось высвободить одну руку, так что он получил такую свободу движений, что сумел ткнуть растопыренными пальцами прямо в глаза чернокожему.

Парень раскрыл рот и выпустил на поверхность вереницу пузырьков, когда Марко угодил ему в зрачки.

Тут же оба противника пробками устремились наверх; негр на мгновение ослеп, а Марко принялся отчаянно грести прямо к среднему пролету моста.

Лодка оказалась так близко, что можно было отчетливо слышать слова песен и крики, исходившие от хмельной корпоративной тусовки.

Внезапно за спиной Марко раздался рык, и он увидел, как его обидчик, шлепая по воде, направляется к нему с окровавленным глазом.

Тогда мальчик вновь нырнул.

Очутившись под водой, он увидел, как голубой форштевень рассекает водную гладь над его головой, и, собрав последнюю каплю сил, оттолкнулся еще раз и очутился с противоположной стороны лодки, где его подхватило некое подобие волны; эти волны распространялись по поверхности воды по всей длине судна.

Волна дала толчок руке Марко, когда его подняло к поверхности канала, и, несмотря на то что вроде бы не собирался этого делать, он все-таки громко крикнул, на что никто в лодке не обратил ни малейшего внимания.

Возможно, оно и к лучшему. Быть может, шакал, находившийся с противоположной стороны лодки, решил, что Марко ранен. Было бы хорошо, если б он так подумал.

Затем Марко устремился вплавь дальше в полной уверенности, что спасся.

Он на секунду улыбнулся, увидев далеко позади черную голову, торчавшую над плещущими волнами.

Вопрос заключался в том, что увидела в свою очередь эта голова.

Глава 32

Глава 32

Карл встретил Гордона в приемной Эриксена. Песочные ботинки, серый шарф и вельветовые брюки. Неужели этот человек надеялся быть воспринятым сколь-нибудь серьезно в подобном облачении?

– А, все-таки ты успел, – этими словами недоумок встретил Карла. Наглость, лучшим лекарством от которой была бы пара пощечин.

По всей видимости, допрос ожидался веселенький.

Эриксен выглядел неожиданно уставшим, словно трудился не покладая рук не только весь день, но и всю ночь, да к тому же еще и вляпался в какую-то переделку.

– Что случилось? – поинтересовался Мёрк, кивнув на пластырь на его шее.

– А-а, – протянул Эриксен, коснувшись рукой пластыря, – ничего страшного, мелочи. Иногда случаются такие глупости, когда слишком торопишься преодолеть ступеньки на своем крыльце.