— Нет, — отвечал он грустно, — совсем нет. Единственный с кем я сравниваю себя, это Пигмалион. Он простой смертный.

— Это пьеса Шоу Я всегда увлекался Шоу, — добавил доктор, странно улыбаясь. — Но по иным причинам, нежели вы.

— Да, я все знаю о его «Пигмалионе». К несчастью, на основе этой пьесы сделали «Мою прекрасную леди».

— К несчастью?

— Я не люблю мюзиклы.

Доктор говорил тихим вкрадчивым голосом. Он очень отчетливо произносил каждое слово.

— Вам нравится пьеса, но не нравится мюзикл, почему?

— Да, именно так Я не люблю другие пьесы. Все они слишком эмоциональны, в них много жестов и разговоров. Мне нравится фильм. А вот на сцене эта идея становится смешной.

— Но фильмы стали сниматься совсем недавно, театр намного старше.

— Театр смешон.

Наступило молчание. Он знал, что доктор пытается в этот момент решить какую-то профессиональную задачу. Доктор, должно быть, любил театр. И оперу тоже. Чертово молчание слишком затянулось. Как этот глупый человек мог помочь ему? Он пытался разгадать его тайну, полагаясь на свой опыт, он боялся допустить ошибку.

— Театр слишком подвижен, — сказал он, пытаясь продолжить разговор. — Я предпочитаю фильмы.

— А какие фильмы? У вас есть любимые режиссеры?

— Бертолуччи, — ответил он и почти сразу же пожалел об этом, поскольку доктор опять странно посмотрел на него. О, каждый знал «Последнее танго в Париже» с такой проникновенной, безумной эротикой, почти на грани одержимости. Но его не это интересовало. Совсем нет. Он подумал о «1900» и о «Последнем императоре», который особенно ему нравился, потому что в нем рассказывалось о мальчике, который был рожден для того, чтобы стать великим, но потерял целый мир. — Еще я люблю итальянских режиссеров — Феллини, Сержио Леоне… Леоне делал вестерны.

— Ах, вестерны. Вы любите их. Классические истории о добре и зле на фоне диких ландшафтов. И мало, очень мало женщин.

— Многие любят вестерны. — Он в упор глянул на доктора. — Я не доверяю тем, кто их не любит.

И снова наступила тишина. Доктор опять пытался решить какую-то задачу. Возможно, сам доктор не любил вестерны.

— Шоу, — наконец начал он, — был вегетарианцем. И другом Карла Маркса.

Он пожал плечами. Доктор немного расстроился из-за того, что эти слова не произвели на него никакого впечатления.

— Простите, мы немного отклонились от темы. Мы говорили о…